Система проверки военнослужащих Красной Армии, вернувшихся из плена и окружения. 1941–1945 гг. | страница 26
После прохождения проверки большинство «фильтрантов» направлялось в действующие воинские части. Всего к концу 1942 г. из 172.081 человек, поступивших в спецлагеря, 150.512 были отправлены в военкоматы[183]. Более детальные данные имеются по отдельным лагерям. В 1942 г. из принятых Череповецким спецлагерем № 158 5653 человек были переданы в районный военкомат 4.077, арестованы — 358, умерли — 29, бежали 4, переданы в Грязовецкий спецлагерь — 1.152 человека[184]. В Грязовецком № 150 за весь 1942 год из принятых 12.439 человек были отправлены РВК 11.424, арестовано 495, умерло 13 и бежало 4 проверяемых[185]. Схожие цифры дает статистика движения и по Старобельскому лагерю № 245: к 1 мая 1942 г. в него прибыло 6.880 человек, из них было передано в РВК 5.783, арестовано особым отделом 47, бежало 11, умерло 12 человек. Также из него было передано 1-му управлению НКВД УССР 10 человек, а особым отделам 37-й и 28-й армий 21 человек[186]. В Южском спецлагере № 165 к 15 августа 1942 г. прибыло 8.384 человека, из них убыло в РВК 7219, арестовано 381, умерло 39, было отправлено в Управление Особых отделов НКВД в Москву 50 и в УНКВД Ивановской области 5 человек[187]. Из приведенных данных следует, что для части проверяемых спецлагеря не были финалом проверки — их могли отправить в другие подразделения органов государственной безопасности.
Логика регионального развертывания первых 4 спецлагерей (Грязовецкий № 150, Южский № 165, Тамбовский, Фроловский № 248 (ранее планировалось открыть его в Ново-Аннино, но подходящих свободных помещений там не нашлось)), которые предписывал создать в трехдневный срок приказ НКВД № 001735, объяснена в его тексте: Грязовецкий должен был обслуживать сразу 4 фронта (Карельский, Ленинградский, Волховский и Северо-Западный), Южский и Тамбовский принимали людей от двух фронтов каждый (первый — от Западного и Калининского, второй — от Брянского и Юго-Западного), Фроловский предназначался только для Южного фронта. От передовой все эти пункты находились довольно далеко, особенно в случае с Южным фронтом. Ответственность за их быструю организацию лежала на заместителях Берии — Серове и В.В. Чернышове. В Грязовецком и Южском лагерях уже имелась инфраструктура: первый располагался в монастыре святого Корнилия, использовавшегося в качестве дома отдыха[188], второй еще в 1939 г. принял пленных польских военнослужащих, а затем и красноармейцев, вернувшихся из финского плена