. Также практиковалось направление за линию фронта целых воинских частей: уже в августе 1941 г. в тыл к немцам была отправлена кавалерийская группа полковника Л.М. Доватора
[112].
Другое дело, если военнослужащие обычных частей выходили из окружения поодиночке или небольшими сводными группами. Они летом — осенью 1941 г. под именем «окруженцы» фигурировали в документации органов госбезопасности как объекты для подозрения. Нужно отметить, что причиной этого было не нахождение в окружении как таковом, а опасение, что в число «окруженцев» могут внедриться немецкие агенты[113].
Таким образом, летом и осенью 1941 г. с немецкой стороны линию фронта пересекали в основном выходящие из окружения военнослужащие Красной Армии и в гораздо меньшем количестве те, кто бежал из немецкого плена. Преодолевших все испытания и воссоединившихся с РККА ждало внимание со стороны органов госбезопасности, обвинявших их в добровольной сдаче в плен и сотрудничестве с немецкими разведорганами.
В дальнейшем, с оформлением системы фильтрации, появятся специальные лагеря и сборно-пересыльные пункты, но первым ее элементом на протяжении всей войны оставались фронтовые контрразведчики. В ходе исследования не было выявлено предвоенных директивных документов, требующих проявлять особое внимание к побывавшим в плену. Советская военная доктрина наступательной войны не предполагала наличия большой массы пленных советских военнослужащих. Но, следуя логике разграничения сфер ведомственной ответственности, случаями выхода военных с вражеской территории должны были заниматься третьи отделы/отделения в войсковых частях, подчиненные третьему управлению Наркомата обороны СССР.
Эта формально независимая от органов госбезопасности военная контрразведка была создана на основе особых отделов НКВД в феврале 1941 г., отдельно для наркоматов обороны и военно-морского флота. В апреле того же года ее самостоятельность была существенно ограничена: к начальникам третьих отделов приставили заместителей из Наркомата государственной безопасности и обязали докладывать обо всех действиях в НКГБ, получивший право изымать из третьих отделов следственные и агентурные дела[114].
После начала войны, 17 июля 1941 г. военная контрразведка в армии постановлением ГКО № 187сс вновь была передана в ведение НКВД, а третьи отделы НКО стали называться особыми отделами[115]. На счет причин подобного решения существует несколько версий, базирующихся на общих логических построениях
