— Все еще впереди, — так же задумчиво повторил дядя Петя и вдруг спросил: — А не оставить ли тебе Сашку у нас?
Мама подумала и ответила:
— Тут и без него хлопот полон рот. А он сейчас в том возрасте, когда за ним глаз да глаз…
— Ну, а мать-то! — сказал дядя Петя. — Она еще шустрая!
— Он у нас в лагерь едет, — сказала мама.
Саша стал опасливо прислушиваться к их разговору, но дядя Петя больше не говорил о нем.
День этот был очень долгим. Долго обедали. Все, даже бабушка, выпили «с праздничком» водки, размешав ее с медом; повеселели, вспоминали без грусти деда, его ульи, которые дядя Петя уже выставил в огороде под яблоньками, говорили о будущем и о медоносных пчелах.
А Саша смотрел на взрослых и понимал, что они просто забылись, устав от бед, и притворялись теперь такими веселыми и беззаботными. Ему тоже хотелось быть веселым, но ни мама, ни дядя Петя, ни его жена — никто, кроме бабушки и Генки, не обращал на него внимания, как будто не принимал всерьез, считая таким же несмышленышем, как и младший его братишка. Но сам-то он понимал, как ошибались они: сам-то он все понимал и так же, как все, тревожился за мать, жалел ее даже в эти минуты, когда она весела была и беспечна, будто ничего-то не случилось в ее жизни. Даже сильнее еще жалел ее именно в эти минуты, наблюдая молчаливо за ней, потому что знал, что потом, когда она опять останется одна, рухнет на нее ее горе.
«Эх, папка, папка! — думал он с отчаянием. — Как же это ты? Разве так поступают настоящие друзья? Так поступают только слабые люди, у которых нет силы воли… Чего ж ты, папка, тогда говорил мне, что надо воспитывать силу воли?! Чего ж ты говорил, а сам?.. А сам не мог уж остаться с нами! А мне без тебя очень трудно, потому что все считают меня совсем еще маленьким. Так не поступают настоящие мужчины…»
Он думал так, но никто и представить не мог, что он так думал, и это обижало его, как будто ему не доверяли.
А он думал, что если они с мамой сегодня поплывут домой на пароходе, то это будет совсем хорошо, это будет очень интересно и приятно и в то же время полезно для мамы, которая обязательно отвлечется от своих дум и, может быть, приехав в Москву, будет легко улыбаться, как она давно уже не улыбалась, потому что пароход — это так интересно, и такой долгий путь, и так много всяких радостей в пути, так много незнакомого и неизвестного, что она обязательно научится легко улыбаться.
Он очень верил в пароход, который медленно отчалит от дебаркадера, выйдет на середину реки и плавно поплывет по розовой воде… Они с мамой будут стоять на палубе и смотреть, как бурлит вода за кормой и как растекаются волны.
