— Слушай меня, девочка, и запоминай. Повторять будет некогда. Идешь за моей спиной, я повернулся — поворачиваешься и ты. Шаг в шаг. Я бегом, и ты тоже.
— Кого он убил, это кто там, у двери? — перебив его, всхлипнула Татьяна.
— Молчи! — строго приказал Ивлиев, перерезая последние веревки.
Он лихорадочно соображал, что же теперь предпринять. И Жорка так глупо погиб! Жорка, Жорка, странная у них была дружба, но другом он оказался настоящим. Ладно, нервы и сопли в сторону!
— Васенька, как ты меня нашел? — оступившись и ухватившись за его плечо, спросила Таня.
— Потом, все потом. А сейчас как я тебя учил: все время за моей спиной. Как пришитая!
Осмотрев еще раз помещение и убедившись, что других выходов из него, кроме единственной двери, нет, Ивлиев сунул еще один полный автоматный рожок в карман пиджака и потянул Татьяну за руку к выходу. Задерживать взгляд на теле Жорки он не стал. Нельзя расслабляться, надо еще живым отсюда выбраться и Татьяну вывести. Спасибо, друг! Ивлиев кивнул Жорке, как живому. Тот лежал, уставившись виноватыми глазами в бетонный потолок.
Если в соседнем коридоре за поворотом кто и был, то они не спешили атаковать. А может быть, ждали подкрепление. Мысль, что бандеровцы представления не имеют, сколько человек ворвались в это подземелье, Ивлиева порадовала. Значит, будут осторожнее себя вести эти сволочи.
Ивлиев боком пересекал коридор, чтобы дойти до темного тоннеля. Татьяна за его спиной старалась все делать как он, ее дыхание щекотало Василию затылок. Девушка так вцепилась в его спину, что ни о каких резких движениях и прыжках в сторону говорить не приходилось.
Наконец они вошли в тоннель. Василий прикрыл глаза, чтобы привыкнуть к темноте, потом открыл их и стал всматриваться вперед. Проложенные в тоннеле рельсы уходили во мрак, и на какое расстояние они тянулись, понять было сложно. Он прошел несколько шагов к темнеющей впереди массе и ощупал руками то, что стояло на рельсах. Вагонетка? А чему удивляться: если тут есть рельсы, то и вагонетка должна быть.
— Таня, садись, — громко зашептал Ивлиев, подталкивая девушку к вагонетке. — Обопрись на меня и ногу поставь вот сюда, на раму.
— Там грязно! — чуть не взвизгнула Татьяна, но Василий зажал ей рот и красноречиво постучал себя кулаком по голове:
— Ты с ума сошла?! Нам жизни спасать надо, а ты грязи испугалась. Лезь, я разгоню ее и запрыгну к тебе. Давай!
Татьяна забралась в вагонетку и присела на корточки, поблескивая в темноте испуганными глазами. Василий уперся ногами в шпалы и стал плечом толкать вагонетку. С тихим гулом она неохотно покатилась по рельсам, но Ивлиев продолжал напирать на нее плечом, стараясь разогнать до такой степени, чтобы она какое-то время катилась сама, тогда из нее хотя бы можно будет отстреливаться от преследователей.
