Первое танго в Париже: Привилегия для Эдисона | страница 4
— Очень умно! Можешь взять ее под ручку…
— Но это ж цыпленок! Он!
— Да? — залилась Маша смехом. — А как ты догадался?
— О моя Мальвина! Это сразу видно! По походке. Да обернись же! Видишь, он не покачивает бедрами?
Цыпленок в руках не оцененного публикой мастера сцены бесславно сделал несколько кругов по столу, затем, повинуясь воле режиссера, нырнул в холодную воду. Синий пластиковый тазик с голубоватой кожей птицы составили единую колористическую композицию.
— И у Мальвины волосы тоже голубые… — задумчиво констатировал Павел, пошевеливая под водой куриными крылышками.
— Почему «тоже»? — отозвалась Маша, позвякивая ложкой в миске с тестом и оборачиваясь. — Господи! Да у них теперь заплыв! Дайверы…
При слове «дайверы» Павел слегка вскинул брови, но мизансцену доиграл до конца, вложив все нахлынувшие эмоции в мятежный финальный вокал: «Чому ж я не сокол, чому не летаю…» Цыпленок картинно раскланялся и покинул территориальные воды тазика.
— Вода уже закипает! Разделывай скорее… сокол… — В Машиных глазах запрыгали смешинки. — Взвейтесь, соколы, орлами! Вон старые газеты, я приготовила выбросить, подстели пока… И воду бы вытереть с пола… Море-океан от вашего заплыва, господа соколики!
Павел посмотрел на Машу влюбленными глазами и потянулся к стопке газет. Мимо Машиных бедер. Край Машиного халатика колыхался в такт ее движениям ложкой. Павел не удержался и ласково коснулся ямочки под Машиной коленкой.
— А-а-а-ай! С ума сошел! — увернулась Маша. — Холодно же! Балбес ты, Паша!
Павел преданно посмотрел на супругу, демонстрируя полное раскаяние в содеянном.
— А мама мне говорила… — давясь от смеха, продолжала Маша, уперев руки в бока, — что ты такой положительный, такой серьезный…
Павел повернулся, изготавливаясь гордо приосаниться в подтверждение слов, некогда сказанных его будущей тещей, но тут — м-м-м-ых!.. — ноги его сами собой разъехались в луже, и он, не удержав равновесия, с размаху шлепнулся, вызвав новый взрыв Машиного хохота. Маша нагнулась, прицелившись чмокнуть мужа, но промахнулась и зависла с вытянутыми трубочкой губами.
— Сыро… — сквозь смех простонал Павел. — И холодно… — Полы его халата разошлись. Маша отвела глаза в сторону и хихикнула:
— Нельсон… Вот тебе и морской бой! Не ранен?
— Кость цела! — бодро отрапортовал супруг.
И оба еще больше залились хохотом, вспомнив давний анекдот. Английская королева обходит раненых в госпитале и разговаривает с каждым. Подойдя к постели одного, интересуется: «И куда же ты ранен?» — «В причинное место…» — «Кость цела?» — «Да говорю же — в причинное место ранен!» — «Ну так я и спрашиваю: кость-то цела?» — «Слава английскому королю!» — орет раненый в восторге.