Любовный восторг не позволяет чувствам взаимодействовать с разумом. И если разум дает команду открыть глаза и посмотреть на любимую, то чувства диктуют обратное. Закрыть глаза и отдаться течению реки ощущений. Из этой реки тебя может вытащить только сама любимая. Или ты ее… Но сейчас стремительное течение несло обоих, затягивая в воронку притяжения и выбрасывая на поверхность до тех пор, пока сквозь плотную вязкую тишину не стали пробиваться звуки. Шум листьев, едва слышный скрип ветвей садового платана. Сонное ржание лошадей в загоне. Только тогда сон накрыл их своим теплым крылом.
Спалось в доме у дядюшки Дестена удивительно сладко, до утра еще оставалось время…
…И они, держась за руки, вбежали в жаркий и дурманящий травяным цветением июль.
Горячий песок под ногами жжет подошвы, солнце палит как сумасшедшее. Они с разбегу плюхаются в воду.
Плыть легко, река несет их сама. За песчаной отмелью русло делает небольшой поворот, и они оказываются в небольшой заводи, где почти нет течения и вода теплее — успела нагреться под лучами июльского солнца. Оно колышется желтым кружевом под нависшими с берега ветками ивы.
Не сговариваясь, они вплывают в пронизанный солнцем грот.
Ухватившись за ветку, он притягивает ее к себе. Она от неожиданности замирает. Он обнимает ее сзади и прижимается губами к ее щеке. Слышно, как в кустах у берега тихо булькает маленький водопадик.
Его дыхание становится совсем близким — осторожные губы касаются ее шеи чуть ниже уха. Неведомое раньше блаженство туманит мысли. Краешком плеча она чувствует, как стучит его сердце. Не соображая, что делает, она медленно поворачивается и, обхватив его за плечи, поднимает вверх лицо. Осторожно, едва касаясь, он губами собирает капли воды вокруг ее губ. Его сердце бьется так гулко, что ей чудится — оно у них общее. И эти оглушительные толчки — начало нового отсчета времени. Они попали в другое измерение и пространство — их общей жизни. Новое, незнакомое желание довериться его губам прокатывается волной по ее телу. Она вздрагивает.
— Тебе холодно? — едва слышно, в самое ухо спрашивает он.
— Нет, — невнятно бормочет она, не в силах разжать рук и перестать слышать, как бьется их общее сердце. От всего мира их укрывают зеленые ветки ивы.
«Как в раю!» — думает она. Мышцы его спины напрягаются под ее рукой, влажные твердые губы накрывают ей рот. В его поцелуе нежность и требовательная властность. Она теряет контроль над происходящим. Освобождение от власти рассудка блаженное. Их держит невесомость прильнувших друг к другу тел. Губы не хотят расставаться. Время останавливается.
