— А потом?
— А потом она встретила хорошего мужика, вышла замуж и уехала с ним в Канаду, в Ванкувер.
— А сын? Ты видишься с ним?
— И переписываюсь, и вижусь. Летом он со мной ездит в отпуск. Такая вот история.
— А сейчас?
— Что — сейчас?
— Ну… у тебя есть женщина?
— Есть, — посмеиваясь, сказал Альберт. — Лежит вот со мной рядышком и радует мой взгляд!
Ксения рассердилась:
— Я серьезно тебя спрашиваю. У тебя есть кто-то? Никогда не поверю, чтобы у такого мужчины не было подруги! Девчонки в офисе постоянно шепчутся, что ты девушек меняешь как перчатки.
— Ксюш, а зачем тебе это знать?
— Потому что я провела эту ночь с тобой!
— И что?
— Пытаюсь понять, провести ли с тобой и следующую!
— Конечно, провести.
— Ой ли?
— Ты мне нравишься. Очень. Я давно хотел быть с тобой.
— Ты уверен?
— Я словами не бросаюсь. Не та у нас с тобой профессия. Обязывает.
— Знаешь, это ужасно странно. Еще вчера утром я не могла даже предположить, что такое возможно. А сегодня мне кажется, что я с тобой уже много лет вместе.
— Так это же хорошо!
— Я такая толстая! Неуклюжая!
— Ксюша, перестань, прошу тебя. Даже в шутку нельзя говорить унижающие тебя вещи. Ты — самая красивая женщина из тех, кого я знал. И у тебя потрясающая фигура! Именно о таком щедром женском теле мечтает каждый мужчина!
— Хотелось бы верить…
— Хочешь, докажу?
— И как же?
— А вот так!
Альберт быстро придвинулся к ней и принялся покрывать поцелуями ее лицо, шею, плечи, груди. Некоторое время Ксения оставалась по привычке напряжена, но руки Альберта были такими ласковыми, такими мягкими, что она очень быстро расслабилась. Постепенно ею все сильнее овладевало желание, скоро оно стало нестерпимым. Она позабыла обо всем на свете, кроме того, что сейчас происходило с ней. Ксюша и не подозревала, что удовольствие может быть таким мучительно сладким.
Она чуть согнула ноги в коленях и заставила Альберта лечь сверху, притиснула к себе так, чтобы почувствовать его возбуждение, его силу. Она понимала, что он с трудом сдерживается, и тоже не хотела ждать. Она заставила его войти в нее и упруго сдавила его тело коленями. Он застонал и ритмично задвигался внутри ее. На секунду он застыл, наслаждаясь мгновениями полной, абсолютной близости. И вновь началась бешеная скачка. Скрипела добротная широченная кровать, амплитуда проникновений становилась все больше, все яростнее Альберт входил в нее, то почти полностью выпрыгивая наружу, то вновь вонзаясь во влажное лоно до самого упора…
