– Прилагайте, Борис Львович, – неожиданно спокойно сказал Сталин, – прилагайте. Я же не спорю. Безусловно, подготовка требуется серьезная. Надэюсь, производство тяжелых танков с мощным орудием будет налажено достаточно бистро?
– Товарищ Сталин, мы сделаем все возможное, чтобы ускорить выпуск танков «КВ», вооруженных 107-миллиметровыми пушками!
Грабину стало весело – он очень четко представил себе в этот момент, как Иосиф Виссарионович мрачно улыбается.
– Партия вас не ограничивает, – медленно сказал Сталин. – Приказываю делать и невозможное! Двух дней на согласование всех организационных вопросов вам хватит?
– Вполне, товарищ Сталин! – буквально выдохнул Ванников.
– Надеюсь на вас, не подведите! – сказал вождь и добавил после небольшой паузы: – Наши цели ясны, задачи определены. За работу, товарищи!!!
8 сентября 1941 года, Белорусская ССР, Минск
Очнулся я от льющейся на голову воды.
Похоже, что до смерти меня не прибили, уйти на «перезагрузку» не удалось! Может, и к лучшему – нехорошо оставлять Светочку тут одну. Плохо то, что я снова оказался в плену! Это прямо какая-то скверная тенденция!
Открыв глаза, я огляделся. Вокруг было темно. Ночь? Неужели я весь день в отключке провалялся? Тусклый свет керосиновой лампы освещал пространство диаметром всего в пару-тройку метров, но чувствовалось – там, дальше, за световым кругом, довольно большое помещение. Я лежал на ледяном бетонном полу со скрученными за спиной руками. В голове стоял сильный звон – последствия сотрясения мозга. Голова болела целиком, словно схваченная раскаленным стальным обручем. Сильно пахло сырой штукатуркой и керосиновой копотью. Прямо перед моим лицом стояла пара армейских ботинок. Взглянув вверх, я обнаружил в ботинках здоровенного мужика, державшего в руках помятое ведро. Из которого он, видимо, и поливал меня полминуты назад.
– Херр гауптман, эр вахте ауф![28] – сообщил кому-то здоровяк, отбрасывая ведро.
– Гефрайтер, бринген зи ин унд фольген зи им ауфмеркзам цу![29] – раздалась команда из темноты.
Ефрейтор рывком вздернул меня за связанные руки и посадил спиной к мокрой стене. А сам встал рядом, злобно сопя.
– Виталь, ты как? – раздалось сбоку. Из-за звона в ушах я даже не сразу понял, что моим состоянием интересуется Светлана, сидевшая на расстоянии вытянутой руки. Если бы я еще мог эту руку вытянуть!
– Света? С тобой все в порядке? – задал я самый глупый в данной ситуации вопрос. Ну, какой может быть порядок в плену?
