– Меня почти не били, если ты об этом! – грустно сказала Света. – Так… врезали пару раз, чтобы не орала. И не насиловали… Хотя… эта процедура может быть впереди. Только какой-то тип со следами дегенеративного вырождения на лице пощупал меня за грудь и при этом натужно кряхтел.
– Молчайт! – каркнул ефрейтор.
– Пошел на хер, урод! – не поворачивая к нему головы, прошипел я. – Света, а где мы?
– В каком-то подвале. Мы сюда долго добирались – почти полтора часа шли. В основном по дворам и подвалам. Мне показалось, что у них есть проводник, отлично знающий Минск со всеми его закоулками. Даже я так хорошо не ориентируюсь в городе.
– Молчайт, шайзе! – Ефрейтор дернул меня за воротник.
– Иди на хер, тварь! – снова буркнул я. – Света, а сколько времени прошло? Бармалею удалось сбежать?
– Часа три с момента нападения, – совсем упавшим голосом ответила Светлана. – Бармалей все-таки убежал. Но если ты думаешь про подмогу, то ее появление крайне сомнительно – немцы очень долго заметали следы.
– Спокойно, доктор Сморкалова! Нас обязательно освободят! – сказал я, чтобы подбодрить ее.
– Молчайт, ты! – рявкнул ефрейтор, сопроводив команду пинком по моей ноге.
Бедро немедленно взорвалось дикой болью. Ага, так у меня в организме новая дырка образовалась – «лейтенант» мне в ляжку пулю вогнал. К счастью, явно из чего-то мелкокалиберного – большой пистолет под бинтами спрятать невозможно.
– Виталий, ты прости меня, дуру! – произнесла Света и заплакала. – Это ведь из-за меня мы в эту передрягу попали!
Мои глаза уже привыкли к темноте, и я стал различать предметы за пределами освещенного круга. Подвал действительно оказался довольно большим и почему-то с высоким потолком. Неподалеку от нас, у опорной колонны, виднелось несколько сидящих фигур. Они что-то обсуждали – один из них бурно жестикулировал, то и дело показывая в мою сторону. Наконец переговоры закончились – от группы отделились и направились в нашу сторону две фигуры. Стоящая на полу керосинка освещала их примерно до пояса, но один из них совершенно точно являлся тем самым «лейтенантом», а второй, в солдатских ботинках с обмотками, сразу привлекал внимание замаранными почти до полной серости штанами и гимнастеркой – складывалось впечатление, что он несколько часов ползал на брюхе по густой пыли.
– Он? – почему-то по-русски спросил «лейтенант».
– Точно он, херр капитан! – тоже по-русски ответил второй. – Он на посту «зеленоголовых» из «эмки» выходил и со старшим за ручку здоровался. А тот только что не кланялся ему! Мобыть, генерал какой? Хотя видок у него…
