Гардероб был забит одеждой. Ряды платьев, блузок, юбок… Кленов присвистнул. Разумеется, его удивило не количество вещей — чего еще ждать? Единственная дочь у мамаши, которая, мягко говоря, не бедствует. Но вот вкус у нее своеобразный. Все оттенки белого! Белый снег, белые лилии, белая кость… Кира Морозова была помешана на белом цвете и ничего другого не носила. Стиль в одежде тоже выдерживала — никаких брюк, никакого мини. Длинные, струящиеся или узкие, облегающие платья. Туфли — тут же, в ряд на специальных полочках — классические лодочки на более или менее высоких каблуках или без каблуков вовсе. Ни шпилек, ни платформ. Действительно, своеобразная девица. С пунктиком.
Осмотр туалетного столика ничего не дал. Обычные косметические причиндалы — тоники какие-то, дезодоранты, кремы. Внимание Кленова привлек огромный флакон белого стекла, увенчанный словно бы фигурой ангела или бабочки — кружевные крылья из серебряной проволоки клубились вокруг субтильного тельца неведомого создания. Запах свежести, запах озона после летней грозы, запах разваленного пополам спело-розового арбуза… И еще пахнуло как бы страстью — словно рядом с Евгением Эдуардовичем в комнате находилась обнаженная, полная желания и нежности женщина. Кленов даже обернулся — настолько сильной была навеянная запахом фантазия. В дно флакона впаяна овальная пластинка. Крошечная, серебряная. И надпись на ней Кленов сумел прочесть без посторонней помощи. Потому что она была очень короткой и на русском. «Кира» — вот тебе и все. Именные духи?
Стройный дуэт голосов в холле не умолкал. Кленов открыл дверь.
— Это что? — поинтересовался он у Александры Леонидовны, сунув ей в вялую руку флакон.
— Не знаю… Духи, наверное, — растерялась она.
— Да я сам вижу, что духи! Они принадлежали вашей пропавшей дочери?
— Очевидно, да, если стоят у нее в комнате, — вступила Галина Леонидовна.
— И она все время пользовалась этими духами?
Александра осторожно понюхала флакон, точно там мог быть нашатырь или серная кислота.
— Может быть, последнее время. Раньше я их не видела. Видите, флакон едва почат, значит…
— Ладно, — прекратил пустой разговор Кленов и снова сунулся в комнату. Духи он на столик не вернул. Прихватил с собой. Они ему понадобятся.
Им начал овладевать азарт, знакомый любому следователю, — азарт ищейки, идущей по следу. Запах духов, название которых Кленов смог прочитать самостоятельно, остался с ним, повис на кончиках пальцев. Душа Киры, ее ароматная сущность была теперь близка ему, он чувствовал ее, как чувствуют приближение грозы или разнос у начальства.
