— То есть ваша дочь ввела вас в заблуждение?
— Н-не думаю… Может, он был неисправен, а потом как-нибудь сам наладился…
— Ага…
Так не бывает. Мобильники — даже такие крутые, как этот, — сами по себе не восстанавливаются.
— Мне кажется, ваша дочь просто решила скинуть с себя этот электрический ошейник. Вы уж меня извините. Что она взяла с собой, знаете? В чем была одета?
— Да. Белое платье, голубые туфли-балетки, голубая сумка. Косметикой Кира не пользовалась, но всегда носила с собой флакончик духов. От Сержа Лютена. Парфюмер такой.
— Знаю, — буркнул Кленов, хотя слышал о Серже Лютене первый раз в жизни и вершиной парфюмерного искусства полагал духи «Быть может», которые в детстве дарил маме на Восьмое марта, а в зрелом возрасте — супруге. До тех пор, пока та его не бросила. Быть может, «Быть может» тоже сыграли в этом свою роль. — Как духи назывались?
— «Tuberous Criminelle», — без запинки произнесла Александра.
Не нужно было быть полиглотом, чтобы перевести название. «Преступная тубероза»!
— Редкие духи? Дорогие?
— Не знаю… Наверняка не дешевые.
— Украшения? Кольца, серьги, часы?
— Сережек Кира не носила, у нее и уши-то не были проколоты. Всегда носила кольцо. Непростое такое кольцо, сделанное на заказ. Буква «К», увитая такими… цветами, что ли, вьющимися… И с бриллиантиками. Она всегда его носила, никогда не снимала. Оно одно такое.
— Ясно. А много денег у нее на кредитной карточке?
— Даже не знаю.
Конечно, она не знает. Баловали девчонку, как принцессу, вот и расплачиваются теперь…
— Так вы полагаете, с ней все в порядке? — в который раз робко, но назойливо переспросила мамаша беглянки. Голос у нее был богатый, в нем переливались бархатно-красные, глубинно-синие тона.
— Я не могу этого утверждать, — в который раз повторил Кленов со вздохом. — Основываясь на личном опыте, могу сообщить: двадцатилетие девушки уходят из дома очень часто. Особенно после конфликтов с родителями. У вас были конфликты? Столкновения?
Следователь, следователь с усталыми глазами, похожий на всех следователей героически-романтического кино о преступлениях и наказаниях! Следователь в потертых джинсах и вытянутом сером свитере, с красивой фамилией Кленов! Понимаешь ли ты, о чем и о ком ты говоришь? Вот это угловатое слово «конфликт», которое так гладко звучит теперь в выпусках новостей из уст холеных ведущих — прилагательное «вооруженный» как-то сглаживает и облагораживает его, но оно ведь на самом деле означает войну. Конфликт — это война, только об этом запрещено говорить холеным ведущим обоего пола. Это просто война, а какая война могла быть между матерью и дочерью? Между Александрой и ее странной, ни на кого не похожей, не от мира сего девочкой?
