— Зуб даю! Девчонки на крутых тачилах в Питере рассекают. За год работы хату в центре можно взять легко. Прикинь? — повернулся Толик в сторону Павла. — Ты как считаешь, реально? Вот заметут ее в стриптиз! Нельзя ей без меня к бедуинам!
Павел вопросительно посмотрел на Машу.
— В натуре! — уверенно подтвердила Маша и покраснела.
— Вы нормальные пацаны, реально мыслите… — Толик откинулся на кресло и победоносно посмотрел на Симону. Та, все еще рдея, улыбалась. Парамон мирно спал, привалившись к ее плечу. Игрушка выскользнула из его разжавшихся пальцев и соскользнула на пол. Толик поднял ее и отдал Симоне. Это было похоже на вручение верительной грамоты.
Маша открыла глаза, когда самолет пошел на снижение. Воздушное судно стало покачиваться и подергиваться. Павел прижал нос к иллюминатору.
— Глянь, — навис над супругами сосед. — У них тут все путем, культурно, — начал он водить пальцем по стеклу, показывая на желтоватые разводья параллельно береговой линии моря. — Это кораллы такие! Их там до фига и больше! А рыба, рыба кишит!
Павел с трудом повернул голову в сторону параллельного ряда кресел. Там спали Симона и Парамон. Тряска им не мешала.
— Вы не могли бы поосторожней? — робко поинтересовался мужчина сзади, которого Толик накрыл полой своего обширного пиджака.
— Проснись, мужик, мы уже садимся! Египет! Красотища! — Толик подобрал пиджак и перекинул его на другую сторону спинки кресла, на голову Павла.
— Россиянин ничего не видит! — пробубнил из-под складок материи полузадушенный Павел.
— Да без проблем! — Толик стянул с себя пиджак и пристроил его на полочку вверху.
— Прошу всех занять свои места и пристегнуть ремни, — раздался из громкоговорителей голос бортпроводницы.
Мгновенно проснувшись, Симона стала нашаривать конец ремня в кресле сынишки. Толик, быстро сориентировавшись, осторожно извлек застрявший между спинкой и сиденьем ремень и защелкнул на нем замок, не разбудив мальчугана. Симона сонно и благодарно улыбнулась ему.
Через четверть часа самолет, перестав подрагивать, мягко коснулся колесами посадочной полосы. В салоне раздались дружные аплодисменты. Супруги тоже поддались общему порыву. Толик забил в ладоши с таким воодушевлением, что ликование в салоне как-то сразу утихло.
В здании аэровокзала Павел занял очередь у окошка оформления приезжающих. Краем глаза он заметил, что Толик уже притиснулся к окошку обмена валюты.
— Паша! Займи нам очередь! — проорал Толик, не обращая внимания на толпу.
