- У вас, наверное, вода и трубы переставляет? - спросила Люда, выслушав это.
- Пока еще до этого не додумались, - серьезно ответил Володя, - но скоро и это будет.
Так прошло четыре дня. Никодим Павлович ни разу не появлялся, наверно, рассердился. Но Василиса Михайловна тревожилась не из-за Никодима Павловича. Ее обижало, что Володя не очень-то обращает внимания на внучку. Вся станица на нее засматривается, а этот техник придет - и словно ее дома нет. А девку бог не обидел: статная, кареглазая, казацкая полукровка. Правда, Володя сильно уставал, говорил, что основные работы на дамбе надо кончать обязательно до морозов, а они отстают, не поспевают. Но Василиса Михайловна ходила как-то к Кумшаку, видела эту дамбу. Растет гора прямо на глазах, быстрее уже невозможно работать… Володя приходил поздно, раскладывал бумаги да книги, считал да писал или, задумавшись, ходил из угла в угол, словно вымерял комнату широкими шагами, а за ним, как маятник, мотался Монитор.
Но Василиса Михайловна, видно, всего не углядела. В субботу, пока Володя еще не вернулся, Люда прибежала домой с фермы и стала гладить платье с короткими рукавами, пестрое шелковое платье, которое берегла и надевала всего два раза. Ей надо бы поесть да бежать на занятия, - она училась на курсах поливальщиков, - но она забыла и суп подогреть, и занятия пропустила.
- Ты куда собираешься? - строго спросила Василиса Михайловна.
- Сегодня кино в Сосновке… Получила приглашение от одного красивого блондина, бабушка.
- Холодно будет с голыми руками.
- Ничего, бабушка. Наше дело такое: дрожи, а фасон держи.
Люда переоделась, села у окна и стала глядеть в ту сторону, откуда приходил Володя. Она сидела в своем красивом платье, то поглядывая в окно, то листая книжки, в которых были нарисованы непонятные чертежи и значки.
«Хоть бы Никодима Павловича не угораздило сейчас явиться, - вздохнула Василиса Михайловна, - прямо беда». И только она это подумала, вошел Никодим Павлович с гостинцем в платочке. Монитор подбежал к нему ласкаться. Никодим Павлович отодвинул его ногой, посмотрел на чемоданы, на книги и сказал грустно:
- А собака, обождите, вырастет, все тряпки у вас погрызет.
- Они у нас недолго жить будут, - усмехнулась Люда, - только до конца строительства.
- Куда собрались?
- В кино. В Сосновку.
- Ненадежный он человек, - подумав, сказал Никодим Павлович, обращаясь к Василисе Михайловне. - Так и будет по свету бегать со своими чемоданами. Никакого хозяйства не наживет… Сегодня по радио передавали, залетел к нам американский самолет…
