«Ну, теперь опять ночь не спать», - подумала Василиса Михайловна, но тут Владимир внезапно перебил Никодима Павловича:
- А вы знаете таблицу умножения на девять? - спросил он.
Никодим Павлович только поморщился, показывая, что не любит, когда его перебивают. Но Владимир не унимался:
- Вы, я вижу, крупный специалист по части цифр. Сколько будет, например, девятью два?
- Восемнадцать, - ответил Никодим Павлович снисходительно.
- Правильно, восемнадцать. Результат состоит из двух цифр. Единицы и восьмерки. Если сложить эти цифры - сколько получится?
- Ну, девять, - ответил Никодим Павлович настораживаясь.
- Хорошо. Теперь - девятью три. Двадцать семь. Сложите-ка двойку и семерку.
- Опять девять, - удивился Никодим Павлович и забормотал: - Девятью четыре - тридцать шесть, три да шесть - девять, девятью пять - сорок пять, четыре да пять - девять… - Это его поразило.
- Интересно, - сказала Люда.
А Василиса Михайловна, не знавшая таблицы умножения, но довольная, что страшные разговоры кончились, оживилась и стала потчевать Владимира чаем.
Но он посмотрел на часы и стал собираться уходить.
- Вы снова в Соколовку? - спросила Люда.
- В Соколовку. Сейчас хорошо идти. Светло и сухо.
- А то ночуйте у нас, - предложила Люда, посмотрев на бабушку. - Зачем вам в такую даль идти.
Василиса Михайловна закивала головой, и Владимир остался.
А еще через день он переселился в курень Василисы Михайловны со всем своим имуществом: с двумя незапирающимися чемоданами, с щенком и с маленькой подушкой, вышитой «болгарским крестом». В чемоданах оказалось множество книг. Владимир сразу же расставил их между цветами на подоконниках.
- Это кто вышивал? - спросила Люда, рассматривая подушку.
- Мама вышивала, - ответил Владимир и улыбнулся.
С Василисой Михайловной они подрядились так, что он будет жить и столоваться у них до конца строительства, а платить два раза в месяц, как принесет зарплату. И получилось хорошо: Владимиру стало ближе ходить на работу, а Василиса Михайловна почти перестала бояться: все-таки мужчина в доме, - привыкла к нему и за ужином уже называла Володей. А Люда повязала щенку на шею ленточку и любила смотреть, как он, дрожа от нетерпения, лакает молоко. Имя щенку Володя дал Монитор и объяснил, что есть у них на строительстве такая машина - гидромонитор, которая струей воды может размыть любую гору. Работа у него, видно, была интересная: на заливных придонских лугах возле Кумшака делал он дамбу высотой чуть ли не в сорок метров и длиной больше двенадцати километров. И землю на эту дамбу возили не тачками, не подводами и даже не грузовиками, а подавали ее по трубам со дна Дона, перемешанную с водой. Вода несла землю по трубам версты на две, а то и на три, укладывала, где надо, уминала лучше всяких трамбовок и даже, говорил Володя, сама отделяла мелкий песок от крупного. Дамба растет, и трубы приходится переставлять все выше и выше.
