- Для Моссовета.
- Для людей, а не для Моссовета. Вы любите людей, товарищ Ахапкин?
- Смотря каких людей. Директор харьковского завода не даёт девяносто второго номера, что, по-вашему, и его я должен любить?
- Я говорю не о такой любви. Я говорю о любви к человеку в общем, о заботе о человеке - о том, что и вы, и я, все мы должны заботиться о людях.
- Не кричите на меня!
- Я не кричу. Когда будут плакаты?
- Я сказал вам: когда будет жесть, тогда будут и плакаты.
- Хорошо. Я передам это главному инженеру.
Как раз в это время зазвонил телефон. Роман Гаврилович вызывал Нину к себе.
Она быстро пошла по коридору, собираясь сейчас же рассказать и о Мите, и о его матери, и о волынке отдела снабжения с изготовлением плакатов, и о своём тяжёлом положении на строительстве.
Роман Гаврилович был чем-то озабочен.
Он рассеянно пригласил Нину сесть и, вертя в руках продолговатую печать, долго читал небольшую бумажку.
- Вы там, я слышал, опять кого-то спустили вниз, - сказал он, закончив чтение. - Учтите, Нина Васильевна: хорошая работа инженера по технике безопасности должна помогать строителям увеличить производительность труда… Увеличить, - повторил он так, словно оттиснул это слово своей продолговатой печатью.
- Я считаю, что лучше, если они сойдут, чем упадут на землю, - волнуясь, возразила Нина, - а насчёт производительности труда - это вы правильно говорите, только до сих пор я ни от кого не вижу помощи. И от вас не вижу. Сколько раз просила собрать рабочих на беседы, сделать плакаты… и ещё…
- Ну, что ещё? - спросил главный инженер, внимательно посмотрев на Нину.
На глазах её показались слёзы, и она отвернулась. Роман Гаврилович вышел из-за стола, подошёл к ней. Она отвернулась снова.
- Трудно? - спросил Роман Гаврилович.
Нина стояла молча, повернувшись к нему спиной.
- И мне нелегко, Нина Васильевна, - продолжал он. - Я вот тут посчитал, как обстоит дело с каркасом. Получаются тоскливые цифры. На сегодняшний день отстаём на неделю. Просил начальство добавить монтажников и сварщиков, получил бумажку - отказали. А тут ещё вы их каждый день с работы снимаете.
- Я не буду снимать, - проговорила Нина.
- Да нет, я не к тому. Вы не снижайте требований… Да, и ещё. Я бы на вашем месте поостерёгся по балкам ходить.
- Вы тоже ходите.
- И мне не следует. Увидите - гоните меня оттуда, сказал Роман Гаврилович и резко закончил: - А вам по балкам ходить запрещаю.
Нина кивнула головой и, не сказав больше ничего, вышла из кабинета.
