Его взгляд остановился на тлеющих на решетке бумагах, и он все понял. Он опоздал захватить здесь то, что надеялся переслать королеве. Но может быть, что-то осталось.
Мария задохнулась от возмущения, увидев, что охранники уже входят в апартаменты.
— Это чудовищно! Меня лишают неприкосновенности?
— Я прошу прощения у вашего величества, но я повинуюсь приказам моей госпожи, королевы Англии.
Умолять не имело смысла. В течение часа Мария со своей свитой в сопровождении Херефорда и его вооруженных охранников покинула поместье Уингфилд, направляясь в Татбери. Херефорд был разочарован. Он опоздал перехватить документы, которые, как он знал, должны были быть в ее апартаментах. Единственное, что ему удалось послать Елизавете, — это шифр, которым Мария пользовалась при переписке с Норфолком. Все же и от этого могла быть какая-нибудь польза.
Переезд состоялся в сентябре. Мария пала духом, когда увидела холм из красного песчаника и окружавшие его заболоченные земли. Ее мозг и тело протестующе кричали: «Только не Татбери!»
Как только она вошла в свои старые апартаменты, ей в ноздри ударил отвратительный запах. Как она сможет вынести эти мрачные комнаты, одну над другой, объединяемые холодной каменной лестницей? Татбери казался ей местом, лишенным надежды.
Она волновалась за одну из своих женщин — Маргарет Кавуд, жену Бастиана, которая была беременна. Как Маргарет переживет холод Татбери в течение предстоящих зимних месяцев?
Но ее беспокоил не только холодный и неуютный дом. Херефорд передавал ее графу Хантингдону, который, как он объяснил, должен взять на себя обязанности ее тюремщика вместо графа и графини Шрусбери.
Мария пришла в ужас от выбора Елизаветы и подумала, что за этим кроется некий зловещий смысл, поскольку Генри Гастингс, граф Хантингдонский, сын Екатерины Паул, а следовательно, отпрыск герцога Кларенского, имел родственные связи по королевской линии и мог претендовать на престол.
Такие претензии могли сделать его не пользующимся любовью у Елизаветы, естественно, что она пристально наблюдала за ним. Но она знала, что он более, чем кто-либо в ее королевстве, захочет предотвратить брак Марии и Норфолка, что он будет стремиться хоть в чем-то обвинить королеву Скоттов, если представится возможность. Поэтому она сочла его вполне подходящим для охраны Марии.
Он встретил королеву с почтением, но холодно, и когда ее препроводили в эти хорошо запомнившиеся отвратительные апартаменты, она почувствовала, что стены Татбери сомкнулись вокруг нее навеки.
