Королева Шотландии в плену | страница 108
Прошло некоторое время, прежде чем сэр Вильям обнаружил пропажу ключей и поднял тревогу; к тому времени Мария уже была за озером. В замке поднялся ужасный переполох. Сэра Вильяма больше всего волновало, как выбраться из замка, объявить тревогу и послать стражников на поиски беглецов.
— Что касается Уилла Драйсдэйла, — продолжала Сетон, — то он, вернувшись, поклялся, что, если когда-нибудь Джордж и Вилли Дугласы попадут к нему в руки, он разрежет их на куски и обагрит руки кровью их сердец.
Мария вздрогнула.
— Я должна позаботиться, чтобы этого не произошло, — отозвалась она.
У Сетон было мало приятных новостей, поэтому она сменила тему и вместо рассказа о том, что происходит в Шотландии, выразила недовольство внешним видом королевы.
— Что у вас с волосами, ваше величество!
— Да, — согласилась Мария, — они страдали без тебя. Я знаю, что ты — самый лучший цирюльник в Шотландии, и не сомневаюсь, что и в Англии тоже. Сетон, когда мы приедем к двору в Гемптон, ты не должна позволить Елизавете переманить тебя от меня.
— Как будто кто-либо может переманить меня от вас, ваше величество!
Говорят, она очень тщеславная, Сетон. Она, несомненно, начнет завидовать, что у меня такой мастер по прическам.
Тогда пусть завидует сколько ей угодно. Мне бы хотелось сейчас же заняться вашими волосами.
— Всему свое время, Сетон. Тебе следует проявлять свое мастерство так, чтобы Джейн Кеннеди этого не заметила. Она считает себя очень хорошей парикмахершей. Нам надо учитывать это. — Мария вздохнула. — Почему я болтаю о всяких пустяках, когда у меня так тяжело на сердце? Но мне нужно продолжать это делать, а то я зарыдаю. Итак, Сетон, как ты собираешься уложить мне волосы? И что ты скажешь, когда увидишь, что у меня всего одно платье из красной парчи, подаренное мне леди Курвен из сострадания к моей бедности? И пятнадцать метров красного бархата… тоже подаренного из жалости. Что мы сделаем из этих пятнадцати метров, а, Сетон?
Мария обняла свою ближайшую подругу, и они стали вместе смеяться и плакать.
На следующий день, сидя наедине с королевой, Сетон заговорила о Ботуэлле.
— Есть новости о нем, — сказала она Марии, — и я не знаю, не опечалят ли они вас.
— Они могут огорчить меня, но я должна их узнать, — ответила Мария.
— Он жив…
Мария молчала. Разговор о нем живо всколыхнул воспоминания; но все же она не была уверена, что хочет видеть его. Она так изменилась из-за всего, что случилось после Карберри Хилла. Она не знала, что может чувствовать по отношению к дерзкому Ботуэллу та женщина, какой она стала.