— Это он, — чуть слышно прошептала Анна, а затем зарыдала, — Вася, мой Васенька жив!
— Откуда ты знаешь? — удивилась я.
— Там на картинке был он, — указала Анна на исчезавшую иллюстрацию.
Анна поднялась, вытерев слёзы, протянула тёплую кофту.
— Возьми, пригодится, Ну вот, пришла пора прощаться. Может, ещё и свидимся.
Вернулся Тибо, сообщил, что всё готово. Вскоре мы покинули гостеприимный дом. Если кто думает, что езда на лошади может доставить наслаждение, то тот глубоко ошибается. Конечно, лучше плохо ехать, чем хорошо идти, но не в моём случае. Мой пятый элемент начал противиться поездке с первых же минут. Сказывалась конная прогулка предыдущего дня. Каждая кочка на дороге доставляла массу незабываемых чувств, а на языке вертелись выражения не литературного свойства. Впрочем, делать нечего, ехать надо. Всё же быстрее, чем пешком.
Часа через четыре пути мы решили сделать привал. Я с радостью сползла со своей лошади и сразу же бухнулась в сугроб. Боже, как хорошо! Тибо ушёл собирать хворост для костра. Нашёлся котелок, куда я насыпала снега. Вот что значит экология. Снег был чист до безобразия, а где спрашивается следы химических выбросов в виде серой плёнки на поверхности? Вскоре вернулся мой спутник, разжёг костёр, и мы подвесили котелок, чтобы растопить его содержимое и сварить похлёбку. Пообедав, поскакали дальше. Зря Анна говорила, что путь займёт часов шесть. Вышло гораздо больше. Лишь ближе к вечеру мы услышали колокольный звон. Значит, приближаемся к цели.
Я поторопила Тибо, но тот почему-то не спешил.
— Подожди, — начал он, — я бы не стал соваться в монастырь прямо сейчас.
— Почему? — удивилась я, предвкушая встречу с Кристофом и Огюстом.
— Как ты думаешь, что подумают о нас, явившихся к вечерне и требующих выдать им двух пришлых мужчин? Нас просто-напросто могут не понять. Мы можем вляпаться и вляпаться по-крупному.
— Я задумалась. Возможно, Тибо и прав.
— Что предлагаешь?
— Здесь, если не ошибаюсь, должна быть деревенька поблизости, а в ней корчма. Там постараемся переночевать.
— Откуда знаешь?
— А чего знать? Возле каждого монастыря есть одна, а то и две деревни, куда стекаются паломники. Для них в корчме сдают комнаты. Если повезёт, нам удастся встать на ночлег. Ну что, поехали?
— Поехали, — вздохнув, согласилась я.
Действительно, как и предполагал мой спутник, вскоре мы выехали на окраину населённого пункта, погруженного в темноту, а я ожидала увидеть море огней. Привычка, знаете ли. В своём времени я была уверена, что везде горят огни, а тут, на тебе, средневековье: на освещении экономят. Впрочем, везение было на нашей стороне, по дороге попался мужичок, у которого и выведали, где находится местный «отель». Вскоре нас встретил полутёмный почти пустой зал. Хозяин поинтересовался, что нам требуется. Тибо попросился на постой. Нас предупредили, что в связи с наплывом паломников, в наличии есть только комната с одной кроватью и, если это устраивает, то добро пожаловать. Я попыталась возмутиться, но тогда Тибо предупредил, что вновь придётся куда-то ехать и ещё неизвестно, что мы найдём нечто лучшее. Пришлось согласиться. У нас поинтересовались, будем ли мы ужинать. Я кивнула. После небольшого перекуса поднялись наверх, где служанка показала комнату, обставленную довольно скудно: кровать у стены, небольшой стол и скамейка напротив. Вот и всё. Да, чуть не забыла, под кроватью виднелся некий предмет, который принято называть ночной вазой. Естественно никакого освещения не было. Через окно, затянутое бычьим пузырём, едва проникал тусклый свет. Я подошла к кровати посмотреть, как на ней можно устроиться. Матрас был набит соломой, подушка тоже, простыня и наволочка, вернее её подобие, не вызвали у меня особого восторга, а вернее сказать, вообще не произвели на меня никакого впечатления. Одеяла не было и в помине. Взглянув на Тибо, устраивавшегося ко сну на скамейке, предложила разместиться вместе на кровати, предупредив того, чтобы не приставал.
