Анна попросила немного подождать своего знакомца, он должен был привести с собой лошадей. Прежних забрали Отис с Матильдой, осталась лишь одна, принадлежавшая Тибо. Анна засуетилась, собирая в дорогу провиант. Как оказалось, ехать предстояло часов пять-шесть и то, если повезёт.
Вскоре раздался стук в дверь, на пороге появился мужчина средних лет. Увидев меня, не удивился, а спросил, куда подевалась Анна. Я позвала её. Та вернулась с котомкой в руках.
— Это вам. Здесь кое-что в дорогу. Путь не близкий, пригодится.
Я поблагодарила. Анна предложила своему знакомому присесть и налила бокал вина.
— Мари, дай книгу.
Она показала её гостю и спросила, не он ли в прошлый раз привёз сей фолиант. Незнакомец покачал головой, выпил вино и, поклонившись, отбыл в обратный путь, предупредив, что лошадей, которых он привёл, следует вернуть. Правда, с возвратом не торопил.
Анна отправила Тибо проверить наш транспорт, а мы присели к столу, чтобы полистать книгу. Я раскрыла её, но вчерашние рисунки исчезли. Возможно, это был лишь сон? Анна в задумчивости переворачивала лист за листом, когда, остановившись на одном изображении, вскрикнула.
— Что, что ты там увидела? — на повышенных тонах спросила я.
— Посмотри сама, — мне протянули книгу.
Я едва не выронила её: на картинке была изображена Красная площадь. Так же, как и в моём сне, картинка внезапно пришла в движение. Я позвала Анну взглянуть. Между тем действие продолжало развиваться: по брусчатке медленно, словно в замедленной съёмке, прошли стройные колонны военных. На камни полетели военные стяги, на которых можно было разглядеть изображения фашистских свастик. Затем кадр сместился. Мы увидели толпу ликующих людей. Вот промелькнула женская фигура и стала исчезать в туманной дымке. Тут женщина решила поправить платок. Тот съехал на плечи и упал на землю. Незнакомка обернулась. Я узнала Анну. Значит, она вернётся, вернётся в своё время. Взглянув на хозяйку, увидела, что та вытирает слёзы.
— Спасибо, — тихо произнесла она и обняла меня.
— За что? — удивилась я.
— За то, что дала мне надежду. Как ни хорошо здесь, а я всё время вспоминаю свою Москву, родителей, друзей и, — Анна замялась, — Васю.
— Кто такой Вася?
— Мой жених. В сорок втором на него пришла похоронка, а я всё надеялась встретить его. Может, он жив? Ты как думаешь?
— Я уверена, конечно, жив, — утвердительно ответила я, не желая расстраивать женщину.
Тут картинка в книге замерла, однако появился новый персонаж. Рядом с Анной оказался мужчина, протянувший ей упавший платок.
