Правда, не дергать за ниточку получалось не всегда. Тут нужно, чтобы руки не тряслись и голова оставалась холодной. А это с каждым годом делать становилось все труднее.
Без бензодиазепинов.
Злоупотреблять препаратами Елисей боялся не только из-за проверок на работе. Как никто он знал, что бензо вызывают толерантность и зависимость. Как никто другой, он знал, во что превращаются те, кто эту зависимость приобрел.
Но сегодня был не тот случай. Сегодня Елисей закрыл глаза и поплыл по течению.
Все началось с девочки. Рыжая малышка морщила конопатый нос, думая над вопросами контролера. В зеленых глазах ее не было лукавства.
Нет, чуть раньше.
Она робко вошла в кабинет Елисея и потупилась.
— Здравствуй, Лесана! Можешь сесть в это кресло. Я задам тебе несколько вопросов.
Девочка посмотрела ему прямо в глаза:
— Вы мой папа? — спросила она так трогательно, с такой надеждой, что у Елисея на миг перехватило дыхание.
Вот оно! Папа.
Елисей ухватился за нить. Ему хотелось быть ее отцом. Отчего? Из-за страха одиночества? Этого мало. Страх одиночества с детства идет по пятам за Елисеем. Он принимает разные формы. Становится не только семилетними рыжими девочками. Что-то было еще. Что? Почему так задел его глупый вопрос этого ребенка? Именно этого? Именно этот вопрос? Почему?
От чрезмерного усилия нитка оборвалась. Внутри стало пусто.
Елисей открыл глаза и понял, что все еще в беседке.
— Потому что ее мать тоже зовут Катерина, — голос Елисея глухо отразился от пластиковых стен.
Лет восемь назад на личную почту Елисея демографы прислали файл. Девушка с редким именем выбрала его в качестве претендента. Фото Елисею понравилось.
Их служебный роман развивался по рекомендациям брошюры по созданию ячейки общества. За перепиской в чате случился звонок. Потом видеообщение. Потом Елисей пригласил ее субботним вечером покормить голубей у беседок.
Под воркование сытых птиц он обнял ее одной рукой за талию, а второй тихонько приподнял подбородок. Девушка задышала сильнее — медицинская маска стала плотно касаться ноздрей. Серые глаза Катерины лучились томными искорками. Манили. Обещали. Елисей понял, что сейчас тот самый случай, и кончиками пальцев потянул вниз защитную маску с ее лица. В то же мгновение где-то рядом зашелся надсадным кашлем никотинщик, и проклятые голуби стаей прянули в небо.
Катерина отшатнулась. Лицо ее залило рдяным. Девушка прижала ко рту болтавшуюся под подбородком маску и бросилась прочь.
