Шутт кивнул и заработал на клавиатуре ввода. Капитану показалось, что распечатка появилась немедленно после того, как Гэс кончил нажимать клавиши. Шутт прочитал распечатку:
— Два миллиона двадцать три тысячи четыреста бутылок, что составит восемнадцать тысяч шестьсот шестнадцать ящиков и две трети.
— Замечательно, — сказал капитан, — мы сможем получить в среднем пятьдесят пять фунтов за ящик.
— Чистыми?
— Да.
— Да ведь это же… миллион семьдесят восемь тысяч восемьсот восемьдесят фунтов, — он начал лихорадочно работать на клавиатуре ввода.
— Что ты делаешь?
Не переставая работать, Шутт ответил:
— Нужно подсчитать, как разделить эти деньги. Мы должны точно знать, во сколько нам обойдется эта банда преступников.
— «Обычная формула раздела добычи между профессиональными и непрофессиональными исполнителями, а также административным персоналом основывается на формуле раздела после ограбления германского золотого запаса в Баварии американскими военнослужащими в июне 1945 года. Эта формула наиболее универсальна, так как основана на формулировке международных соглашений о разделе груза с судов, спасенных в открытом море, между командным и рядовым составом».
— Какой деликатный вопрос! — заметил капитан.
— Воздержимся от суждений, пока не дойдем до конкретных цифр, ответил Гэс.
— Продолжай.
— Значит, так: «… рекомендуется следующая формула раздела: для неквалифицированных работников — водителей, механиков, операторов автопогрузчиков и т. п. — твердая оплата в размере пяти тысяч фунтов каждому», — Шутт оторвался от чтения и посмотрел на капитана, — Черт подери, не многовато ли за сорок семь минут работы?
— Да, пожалуй.
— Значит, восемнадцать неквалифицированных работников обойдутся нам в девяносто тысяч фунтов. Еще нужен один поджигатель средней квалификации. Оплата — ниже обычной, так как он должен получать удовольствие от самого поджога. Итого: поджигатель — семь тысяч пятьсот фунтов. Специалист по охранной сигнализации: десять тысяч. Самое главное — двое опытных преступников-руководителей. Их оплата — одна треть от общей суммы, — Шутт был вне себя, — это же просто ужас! Мы выполняем самую сложную работу, а два прохвоста со своими подручными получают львиную долю! Нет, об этом не может быть и речи! И ещё вопрос: тот, кто купит у нас такую прорву вина, получит стопроцентную прибыль. Это просто нечестно.
— Вино — это живая материя. У него есть свое лицо, свои индивидуальные особенности, как отпечатки пальцев у человека. Его может опознать любой специалист. Кто бы его ни купил, он берет на себя большой риск, вкладывая в это миллион фунтов.
