Брайсон заинтересовался:
— Как, все?
— Да они часто приезжают в последнее время. Но в семь вечера у меня ещё одна встреча — со старым врагом, капитаном второго ранга японского Императорского флота Фудзикавой.
Брови американца поползли вверх.
— Я и не знал, что вы в таком возрасте, что застали Пирл-Хабор!
— Да нет же, нет! Фудзикава и я вот уже восемь лет по переписке повторно проигрываем все сражения второй мировой войны на Тихом океане. Дома у Ивонны я держу макет театра военных действий. За все это время мы ни разу не встречались.
— У каждого свои слабости, — сказал человек, целуя свою корову, заметил Брайсон.
Им удалось отправить грузовым рейсом машину Хантингтона, и «роллс-ройс» уже ждал его на стоянке, когда они прилетели в Лондон.
Капитан вошел в дом на Чарльз-стрит, стараясь не шуметь. Наощупь он добрался до кухни, где залпом выпил стакан молока, чтобы снять нервный стресс. Когда он ставил бутылку в холодильник, включился свет. Капитан обернулся и увидел на пороге Хуана Франкохогара в пижаме и поварском колпаке.
— Ты что, спишь в нем? — спросил капитан.
— Я слишком возбужден, — ответил Хуан, — и не мог уснуть, пока вы не приедете.
— Мадмуазель в порядке? — забеспокоился капитан.
— О, да, конечно.
— Так в чем же дело?
— Я хотел бы засвидетельствовать вам свою глубокую признательность за все, что вы для меня сделали. Вы и представить себе не можете, насколько я вам благодарен. И потому я приготовил вам вот это.
— Что?
— Вы встречали в кулинарной литературе упоминание о паштете банкира Анри Эмме?
— Да, конечно.
— Вы его когда-нибудь пробовали?
— Нет.
— Паштет банкира Анри Эмме, с тех пор, как он был изобретен в 1868 году в Мартоне, департамент Сена и Луара, удалось приготовить лишь троим кулинарам. Паштет этот требует шесть с четвертью дней на приготовление и очень точного соблюдения пропорций своих тридцати двух ингредиентов. При малейшем нарушении — все пропало.
— Да, я знаю.
— Сегодня кулинаров, его приготовивших, стало четыре.
— Хуан!
— Я не только приготовил его, но и усовершенствовал двумя новыми вкусовыми мотивами, сделал его на семь процентов менее калорийным и легче перевариваемым.
— Хуан!
— Я начал делать его неделю назад — ещё до отъезда на конкурс, специально для того, чтобы выразить вам свою признательность.
Хуан подошел к кухонному шкафу. Тремя движениями он вытащил пробку из бутылки «Шато-Пальмер» 1955 года. Затем он откинул салфетку с большого блюда. Отрезав ножом три равных порции, он помедлил и отрезал четвертую.
