Павел не мог оторвать взгляда от ее ног, ощущая горячий юношеский дискомфорт у себя в брюках. Конечно, ему и раньше случалось видеть, как жена хозяйствует на кухне, моет посуду, оттопыривая локотки в ямочках, но такого, как сейчас, с ним не случалось никогда.
От Маши состояние мужа не укрылось, но и сама она преисполнилась ожиданием чего-то нового, необычного, не изведанного еще в прожитой с Павлом жизни, наполненной заботами, хлопотами и страхом что-нибудь забыть или куда-нибудь не успеть. Неужели у них все может быть по-другому? Неожиданно для нее самой Машей овладела незнакомая ей прежде уверенность. Она повернулась к мужу, подошла к нему вплотную и подняла за подбородок его необычно смущенное лицо.
— Не спать! — скомандовала она голосом девушки из телевизионной рекламы.
Павел с бугрящимися брюками потянулся к Машиной груди, к соску под майкой и, прикрыв глаза, поцеловал.
— Чай стынет, — не теряя властности во взоре, твердея другим соском, сказала Маша.
Павел стал жадно, прямо-таки… хлебать чай. Маша смотрела, как он делает большие глотки. И вдруг самым невероятным образом на месте Павла она представила Максимку Бодрова, с которым училась в первом классе.
Максимка часто, сидя за партой, ухитрялся засунуть в выемку для портфеля обе ноги, расстегнуть ширинку школьных серых штанов, вынуть свой орган и играть с ним прямо на уроке. Маша уже имела представление о том, что у мальчишек там находится, благодаря тому же Максимке. Она делала вид, что ничего не замечает. Бесстыжий Максимка горячо шептал ей в ухо, что он с ней сделает… если она не посмотрит под парту. Маша с гулким стуком в ушах смотрела в таинственный сумрак, на его пальцы, охватывающие ярко-красный столбик с блестящей головкой, наблюдала за медленными движениями пальцев вверх и вниз по этому столбику, не в силах отвести глаза. Максимка мог делать это весь урок, то выгибаясь, чтобы Маше лучше было видно, то опускаясь в недолгом изнеможении. На переменке Максимка бегал с ребятами по школьному двору как ни в чем не бывало. Маша же внутри медленно отходила от острого неизведанного чувства, внешне не подавая виду.
Один раз она, не отдавая себе отчета, взялась за этот красный столбик и начала повторять движение Максимкиных пальцев. Мальчишка мелко дрожал и подавался навстречу Машиным рукам, глядя на свое возбужденное естество. С тех пор он часто просил Машу делать это и говорил ей секретным голосом, что он может «не кончать сколько хочешь», хотя Маша не понимала, что он имеет в виду.
