Пробы на роль Иоанна Крестителя прошли успешно. Револьс идеально подходил для этой роли. В его словах звучала такая непреклонная убежденность фанатика, что зрителей охватывал невольный трепет. Револьс беспрекословно выполнял любые указания Мэрилин, к указаниям же режиссера и продюсера Денни Мортона оставался совершенно равнодушным. И с этим ничего нельзя было поделать. Поэтому Мортону приходилось разъяснять Мэрилин, что требуется от Револьса, и лишь затем Мэрилин от своего имени говорила строптивому Иоанну Крестителю, что он должен делать.
В тот день они задержались в павильоне, отрабатывая сцену проповеди Иоанна среди неверующих. Статистов отпустили, остались только Мэрилин и Катиль.
- Мэрилин, - сказал Револьс, запинаясь, - я должен сказать вам одну вещь. Я давно собираюсь… Но только боюсь, что вы на меня рассердитесь…
- Эти слова не входят в вашу роль, - улыбаясь, заметила Мэрилин.
- О не смейтесь, умоляю вас. Это слишком серьездо… - Слова Револьса заглушил пронзительный рев полицейской машины. Револьс, и без того бледный, побелел как мел и кинулся к окну. Обтекаемая торпедовидная машина полицейского управления въехала в ворота киностудии и теперь старалась развернуться, подминая мощными колесами старые декорации.
- Это за мной, - сказал Револьс, оборачиваясь к Мэрилин. Волосы его растрепались, глаза горели. - Спрячьте меня, Мэрилин. Я все вам расскажу потом…
Схватив Катиля за руку, Мэрилин бросилась в артистическую. Это была большая комната, где артистов гримировали перед съемками.
- Скорее, скорее, - повторяла Мэрилин, задыхаясь от быстрого бега. Они подбежали к туалетной тумбочке Мэрилин. Открыв дверцы, Мэрилин принялась лихорадочно выбрасывать прямо на пол бесчисленные флакончики, тюбики, кисточки, маски… Затем, став на колени, она изо всех сил рванула полку, разделявшую внутренность тумбочки надвое. Полка не поддавалась. Мэрилин до крови прикусила губу, готовая расплакаться. Револьс стоял безмолвно, не сделав малейшей попытки помочь Мэрилин. Наконец, изловчившись, она вырвала полку и зашвырнула ее в другой конец комнаты.
- Полезайте! - скомандовала она.
Револьс присел на корточки и пригнул подбородок к коленям. Кое-как он втиснулся в тумбочку, и Мэрилин поспешно закрыла дверцы, повернув два раза в замке миниатюрный ключик.
- Что бы ни было, сидите тихо, - шепнула она. Мэрилин едва успела перевести дыхание, как в коридоре послышался торопливый топот множества ног.
