Это был модный, безумно дорогой адвокат, Анна занимала на него большие деньги. Вышла на него по наводке: огромная клиентура, запанибрата с судьями, много выигранных дел… Но не в этот раз — не повезло.
Адвокат ещё раз, рассеянно охлопывая ладонями скрипучую, пахучую кожу портфеля, повторил, что «не опускаем рук, будем бороться». Попрощался и с облегчением поспешил прочь пружинистым шагом, одновременно отвечая по трём телефонам. Ему что: выиграл дело — заплатили, не выиграл — тоже заплатили.
А Анна осталась один на один с бедой.
* * *
«Милый, милый Ванюша!
Ещё раз прости за мою вчерашнюю бестактность. Но!
Сыночка моя, самостоятельность нужно доказывать на посторонних людях, а не на маме. Не над той ты размахиваешь картонным мечом….»
Оба они были горячи. Из-за одного брошенного по телефону слова — вспыхивали, ссорились, дулись.
Анна придумала: они будут писать друг другу электронные письма. Оба прочтут, прокрутят-переварят прочитанное, задумаются. Начнут отвечать — для начала мысленно, обкатывая каждое слово, осторожно, чтобы не причинить другому боль. Следуя правилу: в споре аргументы должны быть твёрды, а слова мягки.
Будут докапываться до сути. Главное: сформулировать не следствие, а первопричину.
Так и выходило: через день-другой сын звонил. И они уже проговаривали («препарировали») ситуацию спокойно, отстранённо. Внимательно и дружелюбно вели диалог. Анна говорит — сын слушает, помалкивает. Сын говорит — Анна впитывает.
Не рваться в бой, а слышать и понимать друг друга — этому тоже пришлось учиться. Не уподобляться толстовской барыне, помнящей, что «для разговора совсем не нужно понимать того, что вам говорят, а нужно только помнить, что сам хочешь сказать». 99 процентов людей именно так и общаются.
Анна приводила в пример (на помощь приходил тот же Толстой) Хаджи Мурата, с его подкупающей, редчайшей, обаятельной чертой характера. Он не только внимательно выслушивал собеседника до конца, но даже некоторое время, почтительно подавшись вперёд, выжидал: не сочтёт ли тот добавить к сказанному что-нибудь ещё?
* * *
Анне, например, не нравилось в сыне его отношение к друзьям. Пылкое, идеализированное — слишком много места занимала в его холостой жизни эта дружба.
Какая там дружба. Так, необременительное приятельство: ироничные беседы, трёп ни о чём за стаканом виски. Тренировки в фитнес-клубе, редкая гульба в парке, походы в кино и кафе. На той неделе китайская кухня, на этой кавказская, на будущей — итальянская. Шла небрежная игра в эдакое «жизнь удалась». Называли друг друга «три мушкетёра».
