Нежная улыбка тронула ее губы, но тут же погасла.
– Как же вы счастливы, что у вас есть родные! – с тоской в голосе сказала Эмма.
Маттео замер, внезапно осознав, что, несмотря на горячий нрав матери и готовность бабушки вступать в конфликты с властями, отстаивая права бездомных, все же ему повезло, что у него есть близкие люди. Раньше Маттео и в голову не приходило поблагодарить за это судьбу.
– Да, думаю, мне очень повезло.
У него есть семья, а у Эммы – нет. При этой мысли захотелось защищать эту девушку. Что готовит ей будущее? Кто присмотрит за ней, поддержит, взбодрит?
– Вы вернетесь в балет? – неожиданно вырвалось у него.
Почему Маттео спросил ее о балете? Пока он рассказывал о своем детстве, Эмма ощущала установившиеся между ними понимание и душевную близость.
– А где сейчас живет ваша мама?
– В Апулии. Так что насчет вашего возвращении в балет?
Похоже, Маттео не отстанет, пока не добьется ответа. Эмма замялась, почти готовая рассказать откровенно о том, как ей страшно опять о чем-то мечтать, как она боится снова подарить свое сердце балету, а еще – как ее пугает мысль о том, чтобы еще раз довериться мужчине.
– Вернуться в балет? Зачем? Он остался в прошлом.
– Так не должно быть.
– Я хочу о нем забыть.
– Почему? – тихо спросил Маттео, глядя на Эмму с нежностью.
– Потому что мне слишком больно думать о том, что я потеряла.
– Но вы могли бы преподавать в балетной школе. Вдруг это сделает вашу жизнь намного лучше?
– А если нет? Что, если это лишь вызовет горькие воспоминания или у меня ничего не получится?
– Чтобы жить полной жизнью, надо время от времени рисковать.
Нет, Маттео не прав. Риск и дерзкие мечты ведут лишь к разочарованию и отчаянию. Лучше жить с оглядкой, помня о том, какой жестокой может быть судьба, чем в мгновение ока утратить все иллюзии и надежды.
– Я хочу сосредоточиться на своей новой карьере.
– В жизни важна не только карьера.
– Неужели? И это говорит мне мистер Трудоголик?
– Я тоже не идеален.
– И вы готовы признать, что могли бы посвятить свою жизнь не только работе?
Маттео откинулся на спинку стула и коротко пожал плечами.
Задетая его бесстрастностью и желая его поддразнить, Эмма спросила:
– И даже заведете серьезные отношения с какой-нибудь женщиной?
Он подался вперед, вертя в пальцах пустой бокал.
– Возможно, если… Боже, я не знаю.
– Этой женщине очень повезет.
Маттео пристально взглянул на собеседницу.
– Правда?
Эмму так и подмывало подтвердить, что любая будет счастлива стать спутницей такого красивого, умного, доброго мужчины. Но Маттео заслуживал не такого поверхностного ответа, а куда более глубокой правды, и поэтому Эмма тоже подалась вперед и, глядя ему в глаза, прошептала:
