Луч солнца, наконец, пробил хвойную крышу, мы увидели миллиарды капелек-бриллиантов на еловых ветвях, и на душе стало веселее.
— Послушай, какая тишина, — почему-то шепотом сказала Евгения, — даже птицы не поют.
Карпаты завораживали и тишиной, и пробившимся сквозь лесную мглу ослепительным лучом солнца, и россыпью бриллиантов, рассыпанных на еловых крыльях.
— Скоро про тишину забудете, — прервал всеобщее молчание Иосиф Семенович, администратор филармонии, — вас ждут звуки электропилы, топоров, лебедок и прочей прелести. Кстати, у Вас есть что-нибудь на украинском? Я что-то волнуюсь за концерт.
— А Вы не волнуйтесь, Иосиф Семенович, Москва знала, кого присылать, — у меня в кармане пистолет.
— Вы шутите, а мне вчера было не до шуток.
Администратор еще что-то хотел сказать, но передумал и стал с интересом смотреть в окно, как будто видел лес впервые. Изредка поворачивался и подозрительно смотрел в мою сторону.
— А каких еще зверей стреляют в горах? — прорвался сквозь общий шум голосок Жени.
Я давно ждал этого вопроса. Спросит или нет? Женский страх вместе с любопытством — победили.
— Да разных… — лениво пробормотал машинист Вася. — И с руками, и с ногами.
— И зайцев, и волков, и белок? — не унималась Женя.
— Всяких, — донеслось спереди.
— Вы имеете в виду… — Евгения неизбежно приближалась к мучившему ее вопросу.
Я толкнул ее ногой и она запнулась.
А где-то в глубине гор уже слышались звуки электропил. Небо очистилось и раскрылось, как бы раздвигая своим куполом мешавшие ему дышать верхушки деревьев, солнце, наконец, добралось до земли и показало нам лес, окружавший нас по обе стороны дороги. Деревья заметно поредели. Солнце неистово пробивалось еще дальше в глубину гор, и открылись поляны с торчащими свежими пеньками. Эти поляны скоро объединились в одну большую плешь, на которой суетились человечки в робах и касках, кряхтели и надрывались самосвалы, тракторы, бульдозеры, которых, наверняка, горы ненавидели, но были перед ними бессильны. Мы въезжали в огромную кровоточащую рану, наносимую горам каждую минуту.
У дальней кромки леса мы увидели несколько крепких деревянных строений, к которым нас и повел бригадир.
— Я могу собрать народ минут через двадцать. У вас на сколько программа? На час? Це гарно. А потом зараз будемо обидать.
