Потом беру фонарь, тихо говорю ему:
— Веди!
И он песней вновь созывает фонарщиков-светлячков.
Покидая поляну, оглядываюсь и замечаю: пробивая сухую землю, выбираются на поверхность изумрудные горошины семядолей… А на дубе распускаются несколько молодых листочков…
Не могу не улыбнуться — значит, чего-то стою, как фея.
Возвращаюсь в академию, ликуя.
Выйдя из леса, отпускаю светлячков, награждая каждого за труд долгосиянием…
Расправляю крылья и мчусь прямиком туда, где спит, объятый проклятым сном мой милый кудесник…
Влетаю прямо в окно медотсека. Доктор-призрак, которого я застаю врасплох таким появлением, вздрагивает и даже машет на меня руками:
— Чур, меня, чур!
— Да что вы, сударь, — улыбаюсь ему. — Это же я, Айсель!
Но он юркает за шкафчик с медикаментами и пытается телекинезом метнуть в меня шприц. Вовремя уворачиваясь.
— Да что с вами такое? — уже злюсь.
— Это что с вами такое! — вопит доктор из-за шкафчика. — И как вы смеете порочить доброе имя Айсель!
И тут я понимаю, почему он так испугался: дверцы у шкафа стеклянные и в них я — вся чёрная, будто кто-то обсыпал и измазал меня сажей.
Усмехаюсь:
— Я просто выпачкалась. В Злобнолесу была.
— Нет-нет, вы не просто выпачкались. У вас даже аура изменилась, словно из неё вытянули все краски.
— Это временно, мне лишь нужно будет искупаться в лунном свете, и я стану прежней.
— Не станешь, — холодный жёсткий голос доносит от двери в лазарет. Кудесник едва стоит на ногах, опираясь о косяк двери, но сверлит меня злым взглядом и в глазах его полыхает зелёное пламя ненависти. — И никого больше не обманешь, Чёрная Злоба.
— Нет, милый кудесник, — говорю, подлетая к нему, — я не она. Я добыла лекарство, оно вернёт тебе силы. Вот.
Протягиваю ему небольшой флакончик, в который поместила напитанную радугой слезу. Она мерцает и переливается.
— Ты думаешь, я возьму зелье из твоих рук, гадкая тварь?
Его голос сочится ядом.
— Ты больше никому не навредишь, как бедной Лидии!
Откуда он узнал про Лидию? Ведь он был без сознания тогда?
Но понять и додумать он мне не даёт, кидается вперёд и быстрее, чем я успеваю выхватить волшебную палочку, впечатывает в стену, безжалостно ломая крылья и сдавливая горло. Пытаясь освободиться, я роняю волшебную палочку, на которую он тут же наступает, и она хрустит под ногой.
Пока ещё могу дышать, хриплю:
— Что ты делаешь? Это же я, Айсель! Ну посмотри же на меня! Доктор, доктор, спасите…
Я слабну, жалобно карябаю его руки, пытаясь оторвать их от своей шеи, лёгкие разрывает от нехватки воздуха, перед глазами плывут алые круги, крылья трещат…
