— Понимаю, — протянул гость. — Понимаю также, что в Феодосию вы приехали не только затем, чтобы вдали от ставки встретиться со мной для приватного разговора. Можно было бы выбрать место поближе. У вас свои сложности с турками. Происходит утечка информации.
Горецкий встал из-за стола и сделал вид, что занят выколачиванием трубки.
— Не буду настаивать, как это говорят у вас в России, вы не хотите «выносить сор из избы».
Мистер Солсбери говорил по-русски очень хорошо, но последние слова нарочно произнес с сильным акцентом.
— Смею лишь уверить вас, что следствие ведется, и я надеюсь в ближайшее время найти подлинных виновников, — повернулся к нему Горецкий.
— Надеюсь, — промолвил англичанин несколько сухо.
Горецкий понял, что ему следует срочно разрядить атмосферу.
— Видите ли, в чем дело, господин Солсбери, — начал он, осторожно подбирая слова, — ситуация с батумским связным весьма сложная. На первый взгляд все просто: он вез список турецких агентов для передачи вам, и раз список пропал, то, следовательно, убили его турки. Каким образом им стало известно, что агент везет список?
— В Батуме ничего не случилось, — строго сказал мистер Солсбери. — Однако была информация, что утечка здесь у вас, в контрразведке.
— Допустим, — нехотя согласился Горецкий, — допустим, что турки узнали про список от предателя из контрразведки. Но если туркам стало известно, что Махарадзе везет список для передачи вам, то почему же они не подождали с убийством и не выследили человека, который придет на встречу с Махарадзе? Они, конечно, не предполагали, что это будете вы, но все равно, английский резидент в Крыму представляет для них большую ценность.
— М-да, в убийстве Махарадзе нет логики, — задумчиво проговорил Солсбери. — И что же вы предприняли в таком случае?
— Человека, которого мы задержали за убийство, элементарно подставили. Все шито белыми нитками — его усыпили с помощью кокаина, который добавили в вино, чтобы он не смог очнуться и уйти из номера.
— Что собой представляет этот человек? — заинтересовался англичанин.
— По иронии судьбы я оказался с ним знаком по прошлой, довоенной, жизни. Итак, это молодой человек, лет ему кажется 26–27. Прибыл в Феодосию несколько дней назад совершенно один, без семьи, без друзей и без денег. Он здоров, хорош собой, достаточно силен и, как я помню по прошлому, далеко не глуп. В Крым прибыл якобы для розысков пропавшей сестры.
— Удачный повод, — вставил мистер Солсбери.
