Сглотнув очередной раз, Сева двинулся к дамбе и побежал. Оборачиваться не стал. И люди будто исчезли, как многолетний морок. Тренировка кончилась – пошла жизнь.
Миша, конечно, ненормальный. Но обиды на него почти не было. Гораздо глубже проник тот задорный злой голос… Сколько их было – товарищеских тренировок, деловитых разговоров, встреч на переменах в общей школе, когда они втроем, разговаривая ни о чем, чувствовали объединяющую их сопричастность большому спорту. «Ногой его звездани!» Сева в какой-то момент прослезился от обиды, утерся горстью. Он чувствовал, что прощается с этими людьми. Это было высказывание на каком-то другом языке. Оно пустило в него, Севу, свой варварский яд. Это язык гадов, а он, Сева, не гад. Набрякла пустота безлюдного будущего, сделавшая еще более пустой щербатую дамбу. Было горькое оттого, что мелкое предательство отъело кусок прошлого. Как будто длинная дистанция завершилась позорным финишем. Столько бежал – и напрасно, потому что не с теми. Не рассчитал силы, не был готов к нагрузкам…
Это было через два месяца после того, как он впервые подрался с отчимом. Все как-то совпало. Он выпадал из всех отроческих коллективов.
И вот теперь он бежал один. Миша быстро бросил тренировки, он был все же по-своему честным человеком, Леша скоро был замечен в группе, взимающей мзду за охрану на рынке «Олимп», у Вадима начались проблемы с сердцем, он завершил спортивную карьеру.
Сева бежал один. Причин делать это не существовало. Воля, проснувшаяся в нем в какой-то момент, загоняла его в свой собственный тупик. Он не мог остановиться, не мог пройтись, когда становилось тяжело. Что-то запрещало ослаблять хватку. Воля брала его на слабо. И принцессе, заточенной в высокой башне, это очень не нравилось. Раками ее было не насытить.
Но вот герой однажды – мертв.
Хотя, казалось бы, так тверд.
И труп его смакует червь:
«зачем? зачем?»
Нет, он не мертв, он только спит.
В нем что-то есть, что говорит,
бесцельно ходит в красоте,
а та – везде.
Почему слышится и раздается немолчно в ушах твоя тоскливая, несущаяся по всей длине и ширине твоей, от моря до моря, песня? Что в ней, в этой песне? Что зовет, и рыдает, и хватает за сердце?
Н. В. Гоголь. «Мертвые души»
1
Сева заранее решил, что выбираться из Москвы нужно поездом – слишком она огромна, чтобы самостоятельно выйти за ее пределы. Если собрался в Питер, значит, вокзал нужен Ленинградский. Но куда ехать? Билет до Петербурга не рассматривается, на него просто нет денег. В середине пути, как показывает атлас дорог, имеется Бологое. Только куда же деваться из Бологого? Карта показывает, что главная автотрасса пролегает километрах в пятидесяти южнее. Не по лесам же туда идти. Да и билет до Бологого стоит тоже весьма ощутимо. Зато карта отчетливо говорит, что автомагистраль, хотя и по обочине, но заходит в Тверь. Значит, нужно выходить в Твери. Да, это всего лишь четверть пути. И билета до Твери Сева решил не брать. Попросил в кассе до Клина – с целью «проспать» до места назначения. Получилось 82 рубля – терпимо. Примерно столько же сэкономил. Ехать почти четыре часа, ближайшая электричка в 9.40.
