– На что поспорим?
Юлий посмотрел на ее руку, как на что-то ядовитое.
– Я не делаю ставок. Девушка засмеялась:
– Вы еще скучнее, чем я думала. Чего вы боитесь, Юлий? Потерять деньги, или что ваши старомодные принципы потерпят неудачу?
Он мрачно посмотрел на нее:
– По крайней мере, у меня они есть, в отличие от некоторых.
– Имеете в виду вашего отца? – Холли не знала, почему сказала это. Но она слышала достаточно о репутации старшего Равенсдейла и задавалась вопросом, как Юлий мог быть его сыном. Юлий был слишком напряжен и консервативен. Его брат Джейк совсем другое дело. Подвиги Джейка облетели весь Интернет: очень занимательная информация.
Юлий нахмурился:
– Что вы знаете о моем отце?
– Он бабник, – пожала она плечами. – Та кой же, как ваш брат.
– Вы не говорили, что знаете что-то о моей семье. Почему?
Холли дерзко улыбнулась ему:
– Меня не впечатляет слава, помните? Его губы сжались в тонкую ниточку.
– Это какой-то ночной кошмар.
– Эй, я не сужу о вас по вашим родителям, понятно? – сказала Холли, опять принимаясь за чистку овощей. – Я считаю, что иметь известных родителей – это ужасно. Вы никогда не знаете, кто ваши настоящие друзья. Они могут общаться с вами только из-за популярности вашей родни. – Она подняла голову и увидела, что Юлий внимательно смотрит на нее. – Что не так?
Юлий встряхнул головой, подошел к холодильнику и достал бутылку вина.
– Хотите? – Он показал вино и взял стакан.
– Я не пью. Юлий сузил глаза:
– Почему?
Холли пожала плечами:
– Полагаю, у меня достаточно пороков, я бы не хотела добавлять к ним еще один.
Юлий налил себе стакан вина и сделал большой глоток, потом еще и еще.
– Если вы продолжите в том же духе, то обезболивающее может понадобиться не только Софии, – проговорила девушка.
– Расскажите мне о себе, – попросил вдруг мужчина.
Холли вымыла руки:
– Думаю, это довольно скучная информация.
– Но я хотел бы услышать.
– Зачем?
– Развеселите меня, – сказал он. – Мне так тяжело, что у меня такой отец.
– О, все эти серебряные ложки в вашем рту привели к зубной боли. У меня сердце кровью обливается. Правда-правда.
Губы Юлия изогнулись, но не в улыбке или усмешке. Он как будто размышлял, пытался что-то выяснить.
– Я понимаю все о своем привилегированном положении, – сказал он, – и я благодарен за это.
– Да? – приподняв брови, спросила она.
– Конечно, – ответил он с хмурым взглядом.
– Так вот почему вашей экономке пришлось выкручивать вам руки, чтобы вы внесли свою лепту в благотворительность? – сказала Холли. – Чтобы убедить вас помочь тому, кому повезло меньше, чем вам. Да, я вижу, какой вы благодарный.
