– Ну вообще-то вы не первый человек, кому я помогаю, и у меня свои причины.
– Любой человек может подписать чек, – сказала Холли, – а вот сделать что-то стоящее, замарать руки, так сказать, помогая кому-то выбраться из сточной канавы, способен не каждый.
– Вы говорите о себе?
Во взгляде Холли читался вызов.
– А вы как думаете? Он не отводил взгляда.
– Слушайте, мне жаль, что мы так до сих пор и не нашли общий язык. Может, начнем все сначала?
– Не думаю, что это хорошая идея, – ответи ла девушка. – У вас уже сложилось мнение обо мне. Люди вроде вас всегда быстро оценивают других. Вы судите о других, даже не потрудившись узнать их.
– Вот, я делаю это сейчас, – сказал Юлий, – расскажите мне о себе.
– Почему я должна?
– Потому что мне интересно.
– Вы не заинтересованы во мне как в чело веке, – сказала Холли, открывая духовку и проверяя цыпленка, которого отправила запекаться чуть раньше. – Вы просто хотите, чтобы я ушла, потому что я заставляю вас чувствовать себя некомфортно.
– Это ведь ваше намерение, не так ли?
Холли закрыла духовку и повернулась к Юлию лицом:
– Что вы хотите знать обо мне? Мне двадцать пять лет, впервые я поцеловалась в тринадцать, а первый секс был в шестнадцать. Я ушла из школы в семнадцать без аттестата. У меня нет специальности. Я могу разговаривать на двух языках. Испанском и английском. Даже трех, если считать сарказм. Я не пью, не употребляю наркотики. Ненавижу мужчин, которые все контролируют. Вот и все.
Юлий взглянул на блюдо в ее руках:
– Вы говорили, что не умеете готовить.
– Солгала.
– Зачем?
– Просто. – Холли пожала плечами.
Юлий приблизился к ней. Она почувствовала невероятную тягу к нему.
Холли посмотрел на его губы, думая, не собирается ли он наклониться, чтобы поцеловать ее. Она вдруг поняла, как сильно об этом мечтает. Она хотела узнать, каковы его губы на вкус.
Внезапно Юлий на самом деле прикоснулся к ней. Это было мимолетное прикосновение его пальцев к щеке, как будто острожный художник делает первый мазок кистью. Холли чувствовала покалывание в каждой клеточке своего тела. Девушка облизнула губы, едва ли понимая, что делает, пока не увидела, каким взглядом Юлий смотрит на нее.
Но выражение его лица оставалось нечитаемым. Она не знала, о чем он думает. Что чувствует. Она и сама была едва в состоянии думать. А что касается ее ощущений… Она никогда не позволяла себе увлекаться, когда дело доходило до физических отношений с мужчиной. Никогда.
– Кто вы, Холли Перес, и чего вы хотите? Вы думали, что я собираюсь вас поцеловать?
