– Нужно поговорить, – сказал он. – В моем офисе. Сейчас.
Она беспечно продолжала чистить картофель.
– Я приду через десять минут. Мне еще надо заняться помидорами и кабачками.
Юлий обошел стол и встал напротив Холли, с громким хлопком положив руки на стол, он наклонился немного вперед, глядя ей прямо в глаза:
– Когда я говорю, я ожидаю, что меня будут немедленно слушаться.
Холли, не отводя взгляда, приподняла бровь.
– Почему вы не можете поговорить со мной здесь? – Она понизила голос до хриплого полушепота и растягивала слова. – Или вы боитесь, что зайдет ваша экономка и увидит нас на этом самом столе?
Юлий перевел взгляд на ее губы, но уже через мгновение опять смотрел ей в глаза.
– Я хочу, чтобы вы убрались из моего дома к утру, – сказал он. – Я прекращаю всякую поддержку социальной программе. Найдите другого дурака, которого вы можете доставать, или отправляйтесь прямо в тюрьму. Мне все равно.
– Хорошо. – Холли положила нож, развязала фартук, который ей дала София, и бросила его на стол. – Я пойду и соберу свои вещи. София сможет продолжить здесь дальше. Я просто пойду и разбужу ее. Ее запястье сильно болело, и она приняла более сильное болеутоляющее. Я считаю, она делает слишком многое, но она ведь не хочет вас подводить. А погодите-ка, ей ведь платят за это, так?
– Вы… – почти с ненавистью произнес Юлий. – Для вас все это просто игра, не так ли?
Холли навалилась на стол, так что стала видна ложбинка между грудей. Он попятился, словно от удара.
– Вы знаете, в чем ваша проблема, Юлий? Вы не возражаете, если я буду вас так называть, да? Так обстановка будет менее официальной, мы ведь живем вместе. – Она услышала, как заскрежетали его зубы, и невинно захлопала ресницами. – Ваша проблема в том, что вы сексуально неудовлетворены. Вся эта энергия должна иметь выход. Ведь на самом деле вы хотите сорвать с меня одежду.
Выражение лица Юлия было мрачнее грозовой тучи.
– Я никогда еще не встречал более дерзкую женщину, чем вы. У вас нет ни капли стыда.
Холли озорно улыбнулась ему:
– Так приятно это слышать. Ваши слова просто музыка для моих ушей.
Юлий пробормотал ругательство и откинул волосы со лба. Похоже, он много раз так делал. Его пряди были беспорядочно взъерошены. Он весь был напряжен, как взведенная пружина.
– Вы ошибаетесь на мой счет, – сказал Юлий. – Я могу вам противостоять. Вы думаете, я, как подросток, управляем гормонами и сейчас наброшусь на вас. Но это не так.
Холли протянула руку ладонью вверх:
