— Садись, Коля, — пригласил Калянс.
— Да я успею.
— Садись, садись.
— Ладно уж, — снисходительно согласился Николай. Он был очень растроган предложением директора. Есть ему не хотелось. Всем своим существом он стремился скорее сесть на прицеп, и ему казалось, что сейчас они теряют напрасно время. От волнения пришло чувство жажды.
Букреев первым взялся за кружку, сказал разочарованно:
— Совсем холодный.
Николай, обрадовавшись этому, залпам хлебнул горячего чаю, ошалело замигал глазами. Букреев рассмеялся, сказал назидательно:
— Не надо жадничать.
Торопливо позавтракав, вся бригада направилась к границе участка, где строго и торжественно, как перед парадом, стояли тракторы.
Подтянутая и стройная, легко шагала Маргарита Ляхова. Она была в темно-синем комбинезоне с широким отложным воротником и засученными рукавами. Узкий поясок перехватил ее тонкий упругий стан. Собранные в узел пышные волосы она спрятала под нарядную пеструю косынку. Степное солнце уже положило нежно-коричневый загар на ее лицо.
Рядом с ней шла Анисимова в зеленом берете, в канареечно-желтой блузе, расписанной лепестками неестественно больших цветов. За девушками важно шагал, широко ставя ноги, светловолосый Коля Дрожкин.
К Маргарите подошел Букреев. Она спросила его с рассчитанной небрежностью:
— Идет мне комбинезон, Миша?
Он глянул на ладную фигуру Риты:
— Шикарно.
— На первую борозду иду, Мишка!
Калянс, свежевыбритый, возбужденный, носился от трактора к трактору, полы его пиджака раздувались, и от этого казалось, что он не ходит, а делает разбежку, чтобы взлететь. Денисов внимательно следил за юношами и девушками. Он видел опытных, надежных трактористов и прицепщиков и среди них зеленых первогодков. Одни из них подходили к машине привычно, как к порогу собственной квартиры, другие — с невольной робостью. Вскоре трактористы скрылись в кабинах.
Вот поднялся на небольшой курганчик, сооруженный сурками, Истомин, посмотрел на часы и взмахнул белым флажком, как это делают на аэродромах.
И загудели моторы…
Тракторы шли, врезаясь стальными лемехами плугов в веками нетронутую землю, и беспредельная даль наплывала на них. Гул моторов то замирал, то усиливался. Гоны тянулись на несколько километров. Люди со стана видели, как тракторы, постепенно уменьшаясь в размерах, становились совсем крохотными в огромной степи.
— Миша! Иди же сюда! — кричала радостно взволнованная Маргарита Букрееву, стоявшему у края участка. — Посмотри, как я проложила первую борозду.
