Парни расхохотались.
— Вам смешно! — рассердился Турманбаев. — Как же? Говорит глупый старый человек. — Он вскочил на лошадь и, со злостью ударив ее кнутом, помчался от берега.
— Что с ним? — с тревогой спросил Денисов молодого казаха.
— Тактан очень обиделся, — ответил казах, подошел к лошади, взял ее за повод. — О, он очень хороший человек. Когда я еще был совсем маленьким, Тактан позволял мне пасти баранов. И вот я стал чабаном. Тактан — мудрый человек. Он может сказать, когда пойдет дождь, и зимой знает, какие летом будут травы. Но Тактан гордый и упрямый человек.
Молодой казах тоже ускакал.
— Нехорошо получилось, — сказал расстроенный Денисов.
— Полно-те, поделим как-нибудь степь, — ответил Истомин.
2
Полуденное солнце застало директора совхоза далеко от Тобола. Истомин осматривал массивы… Вот он велел остановить машину. Впереди, на залитой солнцем равнине, мелькнули белые впадины.
— Мираж, — высказал догадку Букреев.
Семен Михайлович с сомнением покачал головой:
— Скорее всего печальная действительность.
Михаил протер тряпкой ветровое стекло.
— Гони дальше! — распорядился Истомин. Но спустя несколько минут он проворчал, не поворачиваясь к шоферу: — Куда гонишь? Не на свадьбу едем!
Солончаки! Те самые плешины, которых так опасался… Он каждый раз останавливал машину и огорченно тряс головой, когда встречалась покрытая соляной изморозью, будто выстриженная лишаем, земля.
— Ничего живого, ничего живого, — повторял Семен Михайлович, вглядываясь в солончаковые пятна.
Наконец солончаки стали встречаться реже, а скоро и совсем исчезли. Снова, насколько хватал глаз, расстилалась густая трава.
Но Истомин по-прежнему пытливо и с опаской поглядывал по сторонам.
— Может быть, после дождей соль растает, — высказал предположение Букреев, которому очень хотелось утешить директора.
— В море-то дождь падает? — спросил Истомин.
— Случается.
— Случается? А оно все равно соленое… Мертвая земля! — Директор покачал головой. — Эх, Истомин, Истомин, массивы тебе подсунули, как есть Тришкин кафтан. — Он зло выругался.
Вернувшись на усадьбу, Истомин увидел толпу возбужденных новоселов. Старый чабан Турманбаев верхом на лошади загонял с другого берега в Тобол овец.
— Что вы делаете?
— Мы же берем из реки воду для кухни! — кричали старику новоселы.
Тот угрюмо отвечал:
— Мой река, мой степь…
Несколько парней вскочили на плот, направили его к противоположному берегу. Денисов вернул их. Он не сомневался, что чабан нарочно подогнал к усадьбе отару, — прекрасный водопой был ниже и значительно ближе к пастбищу. Но опасно и вредно осложнять отношения с животноводами.
