— Все равно придется… Кто мы по специальности?
— Угадайте.
— Маменькина дочка, вижу по рукам.
— Ма-ши-нистка, — призналась девушка.
Истомин, задумчиво мешавший ложкой в стакане, поднял голову, обратился к Анисимовой:
— Хотите в конторе работать?
Валя не ответила.
— Меня тошнит от бумажек, написанных от руки, — сказал Истомин и повернулся к Букрееву. — Ну-с, а вы, молодой человек, когда приступите к выполнению своих обязанностей? Пора и в плавание, моряк!
Михаил отвел глаза, положил руку на плечо Дрожкину:
— Выручай, Коля, принимай волов. Тебе все равно. А я не знаю, с какой стороны к ним и подходить.
Дрожкин медлил. Слишком уж тяжелой ему представлялась услуга. Нет, не для того он приехал на целину.
— Не знаю, как с тобой, Букреев, и быть — озабоченно сказал Истомин. — Волы — скотина, прямо скажем, никудышная.
— Да уж куда хуже, — подтвердил Букреев и снова принялся уговаривать Дрожкина.
— Не подходит, Миша, — упрямился тот. — Поступлю вот на курсы, стану трактористом.
— Ишь ты? — удивился Семен Михайлович. — Да тебе еще в самую пору пионерский галстук носить.
— Вы не смотрите, что я маленький ростом, мне уже семнадцать лет…
— Сколько?
— Скоро будет восемнадцать.
— Мужчина в годах, — будто бы поддержал Истомин.
— Я уже в мэтээсе прицепщиком работал, мускулы у меня — во, крепкие. — Дрожкин сжал кулак, согнул руку в локте. — Честное слово, крепкие!.. А учиться мне позарез надо. Я и книжку о тракторах с собой привез.
— Чем черт не шутит, может быть, и выйдет из тебя толк, — заговорил, будто сдаваясь, директор, — вот посмотрим, как будешь работать на волах.
Истомин понимал, что горожанин Букреев не оправится со скотиной. Куда лучше для этого подойдет деревенский паренек Дрожкин. Протестует парень. Но что поделаешь? Андрющенко даже не подает о себе вестей, видно, сильно простудился старик. А время не ждет. Надо доставлять к общежитиям и вагончикам воду и топливо.
— Завтра утром заходи в контору, — сказал директор Дрожкину. — Назначаю тебя старшим к волам.
Хотя пора обеда еще не подошла, столовая постепенно заполнялась людьми. Дел пока у новоселов не было, они наведывались сюда, чтобы провести время.
Внимание Истомина привлек Бабкин, которому официантка принесла из буфета холодные котлеты. Бабкин сначала крутанул тарелку на столе, потом начал ковыряться в ней ложкой. Истомин подозвал официантку:
— А вилку… вилку почему ему не подали?
— Запретил председатель рабкоопа, утром вышел приказ, — ответила официантка. — И ножи запрещены.
