Еще при первом Адлерберге из Ботанического сада, находившегося одно время в дворцовом ведомстве, переведен был на службу в кассу Министерства двора скромный тогда Карл Карлович Кистер. До реформы, проведенной гр. Воронцовым-Дашковым, в министерстве не существовало особого органа, ведавшего финансовым управлением, функции эти постепенно сосредоточились в Контроле, который, втянув в свою орбиту и кассу, обратился в хозяйственно-распорядительное, само себя контролирующее учреждение. Нецелесообразность такого положения не могла не отражаться вредно на деле, зато [оно] ставило в исключительное положение управляющего Контролем, и если он был властного характера, то для него открывались возможности держать все ведомство в своих руках. Точный, исполнительный Карл Карлович скоро выдвинулся на пост управляющего Контролем, но при первом Адлерберге, входившем непосредственно в дела, он сдерживался, расправил же свои крылья при втором Адлерберге, который рад был спихнуть с себя ежедневные скучные бумажные заботы.
Все устремления Кистера направлены были на экономию, на экономию во что бы то ни стало, на урезывание самых необходимых расходов, сокращение по всем статьям. В то время как не только на частной службе, но и в казенных учреждениях уже давно позабыли о старониколаевских окладах содержания, исчисляемых даже не в десятках, а всего в единицах рублей, в дворцовом ведомстве допотопные штаты продолжали действовать. Придворная прислуга старалась наверстать нехватки жалованья на столовом довольствии и на операциях с выдаваемым им обмундированием. При посредстве обер-гофмаршалов, сначала гр. Шувалова, а потом Грота, Кистеру удалось провести и здесь всевозможные урезки. В былое время художественное строительство в России развивалось при широком покровительстве двора; при Кистере не могло быть и речи о новых сколько-нибудь значительных сооружениях, еле-еле ремонтировались дворцы. Пополнение Эрмитажа, да и вообще поощрение изящных искусств сведено было до жалких размеров.
Не укладывавшийся никогда в определенные ему рамки бюджет императорских театров, видимо, не давал покоя Кистеру, он добился того, что в 1875 году, сохраняя за собой должность управляющего контролем и кассою, назначен был и директором театров.
В прошлом скромный садовод добился чина действительного тайного советника, звания статс-секретаря, стал состоятельным человеком, но в то же время казенной скаредностью возбудил против себя громадное большинство служащих, а своей монопольно-торгашеской политикой в сфере театральной больно затронул художественные интересы широких общественных кругов. Не художественная сторона — сборы интересовали Кистера. Под давлением его скаредной экономической политики ворвалась на императорскую сцену оперетка, собиравшая публику, набивавшая театр битком, но низводившая государственную, образцовую сцену настелень торгового предприятия. Заслуженные, большие артисты принуждены были ради заработка выступать в ролях, им совершенно не соответствующих.
