— Внизу может твориться все что угодно, но здесь ты об этом не знаешь.
Я понимаю, что он имеет в виду. Быть может, в тех домишках кромешный ад, все вверх дном, мечты рассыпаются в прах. Но отсюда все кажется таким умиротворенным. Чистым.
— Ты извини, что так получилось с мамой, — просит Адам. — Она бывает невыносима.
— Она больна?
— Не совсем.
— Так что же с ней такое?
Адам вздыхает, проводит рукой по волосам.
— Полтора года назад папу сбила машина.
Он щелчком отбрасывает окурок в траву, и мы оба следим взглядом за оранжевым светлячком. Кажется, что прошло несколько минут, прежде чем огонек потух.
— Хочешь, поговорим об этом?
Он пожимает плечами:
— Да тут и говорить не о чем. Мама с папой поссорились, он сбежал в паб и, переходя через дорогу, забыл посмотреть по сторонам. Спустя два часа к нам в дверь позвонила полиция.
— Ужас!
— Ты когда-нибудь видела испуганного полицейского?
— Нет.
— Жуткое зрелище. Мама осела на лестницу и зажала уши руками, а полицейские с фуражками в руках топтались в прихожей; у них дрожали колени. — Адам невесело фыркнул. — Полицейские были чуть постарше меня и понятия не имели, что делать.
— Какой кошмар!
— Хуже того. Они отвезли ее опознать тело отца. Мама сама хотела, но они не должны были ее пускать. Его раздавило в лепешку.
— Ты поехал с ними?
— Я ждал снаружи.
Теперь я понимаю, почему Адам так непохож на Зои и остальных знакомых ребят из школы. Нас связывает горе.
Он продолжает:
— Я думал, что переезд как-то поможет, но увы. Мама до сих пор каждый день пьет кучу таблеток.
— Ты за ней ухаживаешь?
— Да.
— А жить когда?
— У меня нет выбора.
Адам поворачивается ко мне лицом. Кажется, будто он видит меня насквозь, знает обо мне такое, чего не знаю даже я сама.
— Тесса, тебе страшно?
Меня никто раньше об этом не спрашивал. Никогда. Я бросаю на него взгляд — вдруг он смеется надо мной или интересуется из вежливости? Но Адам не отводит глаз. И я признаюсь ему, что ужасно боюсь темноты, боюсь спать, боюсь сросшихся перепончатых пальцев, тесноты и дверей.
— Время от времени на меня накатывает. Все думают, что если ты больна, то тебе ничего не страшно, но это не так. Это как если за тобой все время следит маньяк и в любую минуту может застрелить. А иногда я забываю обо всем на несколько часов.
— Как тебе это удается?
— Я общаюсь с другими людьми. Чем-нибудь занимаюсь. Тогда с тобой в лесу я целый день не думала ни о чем.
Адам медленно-медленно кивает.
Наступает тишина. Она длится всего мгновение, но вполне осязаема — как подушка вокруг коробки с острыми углами.
