Инквизитор | страница 8



— Была не была, вношу в общее дело три золотых — отчаянно выдохнул он — но прошу тебя, старый друг, не обанкроть меня, давай влезать только в безрисковые сделки.

Бандай расцветал на глазах. Щеки порозовели, спина распрямилась, очи засверкали, в них появилась надежда, а уныние испарялось волшебным образом.

— Обещаю, без твоего одобрения, ни одного рискового предприятия.

Они ударили по рукам, дальше разговор медленно перешел в русло смеха и веселья, купец рассказывал свежие анекдоты со всего континента, мастер артефактов смеялся вначале сдержанно, потом все более откровенно и задорно. Напряжение постепенно уходило, психика жадно хватала расслабление, несмотря на то, что проблем оставалось еще много, а близость инквизиции не переставала быть очень пугающим явлением. Редкие посетители косились на них, как на сумасшедших.

— А они еще говорят, что мы деревенские не сообразительные! — Цыко хохотал, откинувшись назад на спинку скамьи, вскидывая руки.

Внезапно рядом возникла высокая фигура в серо-коричневом балахоне:

— Рад видеть вас в добром расположении духа — мягкий голос, наполненный одновременно теплотой, уютом домашнего камина и спокойной, уверенной силой, принадлежал одному из трех монахов боевого ордена, возникшему рядом с их столом, и стоящему в смиренной позе — позвольте отнять несколько минут вашего времени. Разрешите присесть? — монах указал вопрошающе огромной, размером с кузнечный молот ручищей, на свободное место за столом.

Цыко вначале застыл с улыбкой на лице, не успевая переключиться на внезапное появление святого отца, после чего сжался в комок, но, все же старался держать лицо невозмутимым.

— Конечно, отче, — вымученно улыбаясь кивнул он, — желаете разделить с нами трапезу?

— О, нет, благодарю. Я всего лишь хотел задать вам несколько вопросов.

Цыко побледнел. В горле пересохло, язык прилип к небу. Он так и не смог вымолвить ни слова. Вместо него ответил куда более спокойно относящийся к инквизиции Бандай.

— Конечно, отче, присаживайтесь.

— Благодарю, сын мой. Надеюсь, я не помешал вам? — голос инквизитора был полон скорби и доброжелательности. От этого Цыко еще больше испугался.

— Чем мы можем помочь святой матери нашей церкви? — Бандай, этот прожженный купец, он умел хорошо скрывать свою неприязнь или страх. Цыко же сидел бедный, перепуганный, боясь лишний раз пошевелиться.

— Мне крайне скорбно говорить вам эти слова, добрые чада светлой матери нашей церкви, но Господь послал нам нелегкое испытание. Зло завладело душой вашей односельчанки. Рекомой с отрочества Селиной.