– Вот даже как! – удивился Ратмир и как-то по-другому посмотрел на Максимку. – Стало быть, тебе не очень нравилось, что она приходила сюда и разговаривала с тобой? Небось, подарки какие-то дарила?
– Ну, было дело, приносила какие-то вышивки – рукоделие бабское, – нехотя признался юноша. – А оно мне на что? Вот, когда монетку-другую подкидывала, так на это хоть обнову какую я мог себе купить или матери конфет каких. Так монеток у неё особо и не допроситься было. Всё отговаривалась, что боярин, дескать, все деньги в сундуке под замком держит.
– А ты её просил деньги у отца воровать? – прищурился Ратмир, держа лошадь под уздцы.
– Так мне же должна была быть от неё хоть какая-то польза, – пожал плечами Максимка. – И все мои дружки так говорили. Что, мол, если терпишь её поцелуйчики, то пусть она тебе и платит за это.
– Так вы целовались даже?! – поразился Ратмир.
– А что мне было делать, если она сама губки свои подставляла? – искренне удивился Максимка.
Неожиданно на улице послышался грубый мужской голос:
– Эй, кто тут есть?! Запрягай повозку боярина Саврасова. Живо!
– Сейчас, сейчас! – засуетился юноша и заискивающе посмотрел на Ратмира. – Так как, скоморох? Я всё тебе рассказал как на духу. А ты денежку обещал…
– Держи, – кинул ему обещанную монетку Ратмир и молча, вышел из конюшни, уводя за собой под уздцы лошадку.
– Вот спасибочки! – обрадовался юноша и, быстро сунув монетку за щёку, взялся умело запрягать лошадей боярина Саврасова.
Ратмир вышел на подворье, ловко запрыгнул в седло и направил лошадку прямо к боярским воротам. Стоявший у ворот долговязый холоп Арсений тут же кинулся отворять их, да так и оставил открытыми в ожидании выезда повозки боярина Саврасова.
Проскакав по наезженной, потрескавшейся от жары дорожной колее в чистом поле километров пять, Ратмир остановился около островка из невысоких кустарников и, спрыгнув на землю, огляделся по сторонам.
Вокруг, куда ни глянь, простиралась земля с пожухлой от засушливой погоды травой. Несмотря на то, что день только занимался, воздух уже был тяжёл и душен, как перед грозой. На небе не было ни одной тучки, и даже птицы лениво, едва слышно щебетали в редких кустарниках.
Ратмир достал из пристёгнутого к седлу баула бурдюк с водой и отпил немного. Солнце уже начинало припекать, и он, достав из того же баула две белые тряпицы, привязал лошадку к одному из кустарников. Там Ратмир набросил одну тряпицу на лошадку, вторую повязал себе на голову и, сев в редкий тенёк, достал из-за пояса небольшую книжицу в кожаном переплёте. Ещё раз посмотрел на дорогу и принялся читать. Вскоре издалека послышался топот копыт, и на горизонте показались повозка и несколько всадников. Ратмир аккуратно закрыл книжку и вновь спрятал её за пояс. Потом встал с земли и, взяв лошадь под уздцы, направился к дорожной колее. Вскорости повозка доехала до него и остановилась.
