Подходили женщины и запирали в них свою поклажу. Машка делала вид, что увлечённо рассматривает табачную витрину, а сама одним глазком косилась на пакеты. У одной сквозь прозрачный пластик просвечивал круг колбасы, сырный брикет, батон, связка бананов. Самая дичь. Женщина оставила всё в шкафчике под номером «13» и скрылась в торговом зале.
Машка помотала головой, будто стряхивая дождевые капли. Из волос выпала заколка. Вскрыть болтающуюся на соплях хлипкую дверцу – дело одной секунды. А не оставляй продукты в ячейке под номером «13»!
С аппетитом пообедала на мокрой скамейке в парке. Проблема № 2 заявила о себе с утроенной силой. Тут бы и можно было сделать дела в кустиках. Но подтирать попу сырым лопухом – удовольствие ниже среднего.
Поплелась, куда глаза глядят. Ноги принесли к ближайшему отделению банка. Девушка Машкиных лет в беленькой блузке, узкой тёмной юбочке, с бриллиантиками в ушках – на вошедшую посмотрела подозрительно, но ничего не сказала. Машке-то бы подошёл такой клёвый костюмчик в облипочку. Не говоря о бриллиантиках…
«Талон номер К 208, третье окно», – сказал автоматический женский голос. Электронная очередь. Ну вот, и вторая проблема решена. Машка подошла к терминалу, понажимала кнопки наугад. На ладонь один за другим выползли тёплые гладкие талоны с номерками. Как раз величиной с ладошку: штук пять хватит. Вот тебе и халявная туалетная бумага. Девушка с любопытством смотрела на Машкины манипуляции и на дождевую лужицу, которая натекла из Машки у терминала. Брезгливо пожала плечиком. Пожимай, пожимай: не твоим средним умишком кумекать, что к чему.
Машка с добычей побрела в ближайшие кусты.
С противоположной стороны улицы усиленно, как мельница, махала руками девица. Офигеть: Ксюха!
– Машка?! По амнюхе?!
– По ней, родной, по амнистии!
Ксюха – свой, проверенный человек. Вместе прогуливали уроки. Вместе прятались по чердакам и мечтали, что в будущей жизни обязательно родятся гражданками ОАЭ. Там каждому младенцу при рождении выдаётся сберегательная книжка. А на ней 30 тысяч у. е. Ксюха по телику видела. Не хило!
Вместе шалили: при виде полицейской фуражки у обеих ёкало сердечко. Была у них забава: в темноте сдёрнуть с чужой башки меховую шапку – и дёру, фыркая, давясь и слабея на бегу от смеха. Потом Ксюха через надёжных людей ту шапку сбывала.
Дальше – больше. Приметили как-то девочку-армяночку, входящую в подъезд. Не, ну, по ходу, мать у неё совсем ку-ку: навешивать на дитё килограммы золота в такое криминогенное время?!
