А как-то, застряв в одной из московских пробок, он заметил на тротуаре хрупкую фигурку своей возлюбленной. Первым побуждением было окликнуть ее, но тут Диму заинтересовало ее поведение. Она стояла посреди спешащей толпы, на узком тротуаре, замерев в молитвенном экстазе и не замечая толкающих ее бронированных плеч. Расширив глаза, сложив руки — ладонь к ладони, она смотрела на витрину элитного ювелирного магазина.
Это умилило и потрясло Дмитрия. Едва совладав с нахлынувшими эмоциями, он нашел в себе силы не окликнуть ее. Она такая же, как все женщины! Ей нравятся драгоценные безделушки, она смотрит на них с вожделением и готова в эту минуту на все, лишь бы стать владелицей приглянувшейся вещицы! И как просто и мило в ней все: ее поза, ее взгляд, ее детский восторг! Он сегодня же вечером подарит ей что-нибудь. Преподнесет ей какой-нибудь ошеломляющий сюрприз, что-нибудь, что ослепило и пленило бы ее, перед чем бы она замерла в том же молитвенном экстазе, в каком стояла только что перед витриной.
Первая гроза налетела на город как-то случайно, ненароком. (А Дмитрий снова вспомнил про зонтик!) Никто ее не ждал, кроме разве что скворцов, да и те смолкли, прекратив бесконечные свои радостные скандалы, лишь за какой-нибудь час до решительной небесной перемены. Сначала синее небо потеряло насыщенность цвета, потом и вовсе показалось бесцветным, как иногда бывает летом перед ненастьем, а после… Грозовая туча, посверкивая, будто хвастаясь, молниями, надвигалась с юго-запада, «из гнилого угла», как успела заметить хранительница подъезда и берегиня всех местных кошек — баба Валя. «Из гнилого…» — повторила она, удостоверившись, прежде чем закрыть за собой дверь, все ли из ее любимиц и любимцев попрятались и не высунулись ли из какой-нибудь щели или тайного лаза чьи-то слишком уж любопытные усы.
Тем временем крупные капли дождя уже отплясывали на асфальтовых танцполах, устраивали спринтерские забеги, наперебой рассказывали о чем-то и никуда не стучались, потому что им и здесь было вольготно.
Запоздавшая модница все выше и выше поднимала и без того коротенькую юбочку, перепрыгивая через вмиг разлившиеся лужи по их взъерошенной ветром и почти отвесными каплями поверхности важно проплыло несколько пузырей. Пузыри крепились, держались, кружились и лопались от смеха.
Гроза-почтальонка спешила вручить горожанам свои первые в этом году телеграммы…
Только добравшись под вечер до ювелирного магазина на Кутузовском, только войдя в недушный кондиционируемый салон, где в ярко освещенных витринах дремали, словно музейные экспонаты, драгоценности, он вдруг мучительно понял: ничего не изменилось оттого, что он видел Юлю у витрины, она не примет подарка, каким бы красивым и дорогим он ни был! А какие замечательные вещи лежали на прилавке! Как бы ей пошли вот эти серьги из белого золота, с жемчужными подвесками…
