Я бросил быстрый взгляд в сторону бармена, перенеся вес на середину сиденья своего стула и опустив обе ноги на пол. Но тот крутил арифмометр, очевидно, не слыша бредовых речей Скиннера. Какого черта? Этот тип может схватить только одного из нас.
Я забрал свою зажигалку с барной стойки и аккуратно застегнул карман, где держал бумажник.
— Мой дед был корейцем, — сказал я. — Где можно встретить этих людей?
— Что? — спросил Скиннер. — Встретить?
— Не беспокойся, — ответил я. — Они примут меня за своего.
— Да пошли они все в задницу, — вскипел Скиннер. — Они не люди. Пройдет еще сотня лет, прежде чем корейцам позволят общаться с человеческими существами.
Мне было немного не по себе, но я промолчал. Бармен все еще был поглощен своими денежными делами.
— Ладно, плюнь, — проговорил Скиннер. — Давай, я расскажу про негров, и ты на время забудешь про корейцев.
— Эту историю я слышал, — сказал я. — Про девчонку, которую спихнули со скалы, верно?
— Абсолютно верно, — кивнул Скиннер. — Все обосрались, когда узнали про это.
Он понизил голос и склонился ко мне.
— Я ее хорошо знал, — сказал он. — Она была настоящая красотка. Старшая стюардесса, летала в «Пан-америкэн».
Я кивнул.
— Совершенно без всякой причины, — продолжил Скиннер. — Она просто стояла на краю скалы со своим бойфрендом, там, на самом верху, куда обычно водят туристов. И вдруг этот чокнутый ниггер подбежал сзади и столкнул ее. А там от вершины скалы до пляжа лететь тысячу футов.
Скиннер мрачно покачал головой.
— Пару раз она задела водопад, как раз на полпути вниз, а потом исчезла. И никто ее больше не видел, и следов тела не нашли.
— А почему? — поинтересовался я.
— Да кто же знает? — ответил Скиннер. — А этого типа даже не судили. Объявили «безнадежно безумным», и все.
— Точно, — сказал я. — Я помню это дело: «Черный дьявол в наушниках». Так? Это тот же самый парень, которого за несколько недель до этого забрали в полицию за то, что он пытался участвовать в Марафоне нагишом?
— Именно! Самый быстрый в мире чокнутый ниггер. Он полдистанции пролетел совершенно голый, пока его не поймали. Этот ублюдок точно умеет бегать, — проговорил Скиннер, усмехнувшись. — Десять копов на мотоциклах гнались за ним с сетью. Вообще-то до того, как он свихнулся, он был бегуном мирового класса.
— Ерунда! — сказал я. — Это его не извиняет. Этих чокнутых фриков, которых тянет всех убивать, следует кастрировать.
— Это точно, — кивнул Скиннер. — Теперь так и делают.
