Вдали, в караулке, взвыла сирена тревоги. Спустя несколько минут к посту Данко подбежала тревожная группа, возглавляемая начкаром.
— Что здесь произошло? — спросил он, поднявшись на вышку.
— Зэк сбежал… — ответил Данко, отводя глаза в сторону.
— Как это— сбежал? — не понял начкар.
— Через забор…
— Я говорю: где ты был в это время?!
— Я поздно заметил его, потому что заснул…
Старый, всякое повидавший за свою долгую службу в качестве начальника караула прапорщик больше ничего не стал спрашивать. Сказал только:
— Ладно, давай стой до конца свою смену и постарайся больше не спать… — После чего, бегло осмотрев периметр и ограждения, дал сигнал солдатам и отправился в караулку— доложить о случившемся дежурному в штаб полка и принять необходимые меры для задержания беглеца.
Утром началась обычная в подобных случаях нервотрепка. Прибывшие в караул старшие офицеры полка во главе с самим “кэпом” нервы трепали всем: начкару, солдатам, и, конечно же, главному виновнику случившегося— Данко. Ему несколько раз пришлось рассказывать, как он уснул, затем проснулся от грохота стучавших о вышку выстрелов и сам дал в ответ автоматную очередь. Вот только ни в кого не попал. К его искреннему сожалению. После многочисленных расспросов Данко, уже отстраненного от службы, временно “закрыли” на полковой “губе”.
С него сняли поясной и брючный ремни, забрали все личные вещи и оставили в темном холодном и тесном подвале. Там он просидел ровно три дня. После этого Данко, уже как заключенного, в тяжелом специальном автомобиле— автозаке— под конвоем отправили на гарнизонную гаупвахту. Данко узнал, что против него возбуждено уголовное дело, хотя сбежавший зэк на третий день вернулся с повинной. О чем Данко узнал от карауливших полковую “губу” солдат. Но ни Данко, ни почти все другие солдаты и офицеры не знали, что с повинной в зону вернулся совсем другой зэк. Не тот, который сбежал, а подставной. Внешне очень похожий на прежнего. Почти как две капли воды. Только ладони обеих рук у этого зэка были полностью обожжены. Как он сам пояснил: упал на раскаленную плиту. Но хотя сбежавший заключенный и вернулся обратно с повинной, Данко все-таки посадили. Слишком многое случилось за последнее время. И давно пора было находить и наказывать виноватых. Кроме того, были некие очень властные лица, сильно заинтересованные в том, чтобы Данко Шагаев никогда не вышел на свободу. Не смог говорить. Слишком много он знал. И его необходимо было заставить молчать.
