Я представила, как по темному дому, сутулясь, идет Аристарх, волоча за собой тяжелую палицу, как скрипит паркет под его ногами, как желтым цветом горят его сумасшедшие глаза…
На мгновенье мне показалось, что в приемной чрезвычайно холодно.
— Объясните, — не выдержал Христофор. Судя по тому, как дернулся его острый подбородок я поняла, что и он уже с трудом сдерживает раздражение. Одно дело — когда клиент лепечет вздор и отнимает время, другое — когда он заявляется с нелепыми домыслами и портит нервы. — Ради Святого Константина, почему вы взялись за этого несчастного серва? Только то, что он смотрит на вас не делает его…
— Дверь. Дверь была открыта.
— Вот как? Да, я читал об этом.
— Дверь в чулан.
— И что из этого?
— Я говорил вам, в прошлый раз… На ночь мы всегда запираем серва в чулане. Это в прихожей. Там крепкая дверь и засов снаружи. Супруга и Лукреция боялись и…
— Да, я помню, вы рассказывали. Но что это меняет?
— Дверь, — повторил Аристарх. — Дверь в чулан была не заперта. Понимаете?
— Не вполне.
— В тот вечер я лично запер дверь.
— Вот как. Ага… Кто же по-вашему открыл дверь? В каких бы грехах вы не подозревали серва, открыть запертую на засов дверь он все же не способен.
— Нет, дверь открыла Лукреция. Быть может, она что-то услышала, какой-то шум… не знаю. Но перед выходом она решила проверить серва. И была им убита.
— Что ж, я вас понимаю. И в самом деле, описанная вами ситуация жизнеспособна. Стойте, — Христофор увидел, что Аристарх хочет его прервать и предупреждающе выставил ладонь. — Поверить в ее достоверность мешает мне лишь один факт.
— То что…
— Да. То, что серв не способен не убийство. К сожалению, тут не присутствует мой ведущий специалист в этой области, но я готов почти дословно повторить его слова в этой ситуации. Церебрус серва исключает саму возможность причинения вреда человеку. Изначально. Причем обстоятельства не играют никакой роли — любое насилие невозможно. Ни произвольное, ни по приказу, ни в связи с необходимостью. Даже если какой-нибудь злоумышленник направит на вас оружие, а серв будет способен ему помешать, пусть даже и не ценой смерти нападавшего, он ничего не сделает. Ограничения, наложенные чародеями на искусственный мозг, слишком сильны.
— Да, мне приходилось слышать об этом. Но что, если кому-то удалось чародейским образом повлиять не серва и внести изменения в его церебрус? Ведь это возможно?
— Это уже технические детали, в которых я не силен. Вы полагаете, у вас есть враги, которые намеренно внесли такие изменения в мозг серва?
