— Так Кьюби здесь не…?
— Нет, он наоборот ее спас. Если бы он не был в ней заключен, она бы сгорела заживо. Ее жизни ничего не угрожает, так что можешь не волноваться. Ей нужно лишь хорошенько выспаться и набраться сил. И когда она проснется, она будет голодна. Очень голодна, Кушина-чан. На восстановление ее помощник потратил не только чакру, но и внутренние резервы Наги-чан. Не бойся, она будет в порядке. Все Узумаки живучие и до ужаса упрямые.
— Раз это не Лис, то кто же виновен в таком ожоге?
— После моего прихода и когда Лис начал лечение, из леса, со стороны другого полигона, выбежали трое Учиха.
— Неужели Итачи-кун, Саске-кун и Шисуи-кун?!
— Я видел их лишь мельком, но да, думаю, это были они.
— Это же надо такому случиться именно сегодня… Наги-чан была такой радостной, буквально светилась изнутри…
— Не… плачьте… Кушина-сан, — прохрипела Наги, придя в себя.
— Наги-чан!
— Кушина-чан, не кричи, — попросил Орочимару, а после обратился к своей ученице: — Ну что, героиня дня, домой, или в лазарет?
— Домой, — со слабой улыбкой произнесла Наги, прислоняясь щекой к груди саннина, и вновь погружаясь в сон.
— Домой, так домой.
Особняк Намикадзе уже виднелся неподалеку. Полигоны находились не так далеко от особняка семьи Хокаге.
Зайдя внутрь, они сразу же встретили Наруто. Его заплаканная мордашка поразила даже Орочимару, но он не изменился в лице.
— На-чан! — снова заревел юный джинчурики, как только увидел девочку на руках саннина.
Оставив Кушину успокаивать сына, Орочимару прошел на второй этаж и открыл первую дверь справа. Обычная комната девочки-подростка, хотелось бы сказать, но у Орочимару возникло предположение, что он ошибся дверью.
Комната была сделана в стиле этакого мальчика-забияки. Цвета хаки, камуфляжные цвета и черная мебель. Двухместная кровать заправлена, синим комплектом и накрыта фиолетовым покрывалом. Стол рядом с окном, выходящим на гору Хокаге. На столе были разбросаны листки с недорисованными печатями и простыми набросками карандашом.
Опустив девочку на кровать, Орочимару подошел к столу и взял один из рисунков в руки. На нем был изображен он сам, стоя на голове Манды и ухмыляясь. Он вспомнил этот момент и был поражен, как девочка смогла запомнить это до мельчайших подробностей?!
Услышав стон со стороны кровати, Орочимару отложил рисунок и подошел к кровати. Наги дрожала, ее лоб взмок, а сама она что-то бессвязно шептала. Положив ладонь на лоб Наги, саннин тут же отдернул руку. Лоб девочки был горячим и она горела. Спина больше не была красной и приобрела нормальный оттенок. Через несколько минут дыхание нормализовалось, и девочка просто спала.
