Толпа, ещё пару минут назад праздная и опьяненная азартом зрелищ, сейчас голосила на все лады. Я жалась к стене, понимая, что если решусь ринуться к выходу — меня просто затопчут. Йон, думавший примерно так же, изучал взглядом частокол ограды. Видимо, прикидывал, сможет ли сигануть через него.
Я тоже задрала голову и увидела, как в небе фиолетовый дракон, взбрыкивая, скинул с себя пятого наездника.
Умар, же боролся со своим ящером, матерым, огненно-красным. Плюнув на бесполезный аркан подчинения, на сырой силе, что текла из его рук, драконоборец пытается усмирить крылатого летуна. Зверюга же укрощаться не желала, яростно плюясь огнем, но до Умара так и не доставала. Все же этот наглый блондин был одним из лучших боевых магов и оправдывал свою репутацию: лишь он один сумел относительно подчинить себе дракона, в то время как остальные маги уже вылетели из своих седел.
Брок же талантливо изображал ковбоя на родео. Он гарцевал на драконе, который старательно взбрыкивал откляченым задом. Если не знать, что все это — лишь представление, то складывалось впечатление, что Брок изо всех сил старается усидеть на крылатом ящере, а тот усердно его скидывает, но при этом как бы невзначай плюет огнем именно в нескольких сумевших взлететь магов. И, о чудо! Бьет практически без промаха.
Но, не только дракон Брока прицельно коптил летунов на метлах. Крылатые сородичи, уже освободившиеся от наездников, от него не отставали. Порою они зависали в воздухе, словно ждали, когда их последний собрат избавится от ненавистного драконоборца, и не позволяли остальным магам подняться в небо.
Впрочем, яростный огонь доставался только чародеем, оголтелая толпа хоть и выла, но в основном от страха, нежели от реального урона.
Вот так… Местный кнесс захотел показать, что он все контролирует и прижал крылатого неприятеля к ногтю, уверить простой люд, что драконы беспомощны перед величием магов… А на деле выходило совсем наоборот. Хотя, если бы Брок не ослабил арканы подчинения на своих сородичах, демонстрация бы, наверняка, вполне удалась.
— Давай пробираться к восточной стене. Она ниже, я смогу перелезть и вытащить тебя, — перевертыш кивнул головой, указывая направление.
На его руках ногти превратились во внушительные черные когти, без слов объясняя, как шкура собрался все это провернуть.
Йон начал протискиваться сквозь суматошную людскую толчею. Я держалась за ним, в фарватере. На краткий миг, когда один ярый плевок огня вызвал особенно сильную волну паники, и люди словно вовсе обезумели, меня буквально впечатало в стену, вдоль которой я пробиралась вслед за шкурой. Когда же спустя минуту мне удалось отделиться от частокола, макушки Йона уже не было видно.
