– Звучит прекрасно! – прищурился Барон. – Тебе не кажется, что это надо как-то отметить? В конце концов, мы тут определили твой жизненный путь или скорее настрой. А это происходит не каждый день, согласись. Нам нужно какое-то ритуальное действие, чтобы закрепить это событие.
– Ритуальное действие? – испугался я, невольно посмотрев на Виртуэллу.
– Нет, никого мы тут в жертву приносить не будем, – в свою очередь, рассмеялся Барон. – И уж точно не Виртуэллу. И не тебя. Не смотри на меня так. Боже ты мой… Нисколько ты меня еще не знаешь… Нет. Я предлагаю обратить внимание на твой блокнот. Чем не символическая вещь?
– Мой блокнот? – прошептал я.
Проскользнула мысль, что я скорее был готов отдать все-таки самого себя.
– Да, блокнот, – медленно и четко повторил Барон. – Что там такого, с чем невозможно расстаться? Гениальность? Или все же те самые ненужные амбиции?
Желание смеяться пропало стремительно, словно его не было и в помине.
Претендовать на гениальность было глупо и даже как-то позорно, но останавливаться на ненужности мне тоже не хотелось.
– Может, это просто дорогие воспоминания? – предложил я со слабой надеждой.
– Воспоминания могут с таким же успехом храниться в голове, – не дрогнул Барон.
– Но я читал, что память вовсе не работает, как диск, на котором что-то хранится, – уцепился я за какое-то очередное исследование. – Вспоминая что-то, мы воспроизводим событие раз за разом, заново его…
– Да знаю я, знаю, – нервно перебил меня Барон. – Не надо меня заговаривать! Что я хочу сказать, так это то, что твой блокнот с воспоминаниями – просто предлог. На самом деле, это амбиции, с которыми ты не хочешь расставаться. Но иногда надо переступать через свои страхи, чтобы развиваться. Подумай, как это красиво! Полыхающие в огне чернильные страницы!
– В огне?! – метнул я взгляд на камин и чуть не расплакался.
– А как еще?
Барон явно не знал пощады и не собирался сдавать позиции, и вместо отпора мне следовало быстро придумать другую стратегию. «Подменить, – подумал я, мечась по своей пустой голове, как по комнате в поиске аварийного выхода. – Но чем? Нет, не подходит… Умолять? Не пройдет. Просить отсрочки? Тоже. Вообще ретироваться из всей этой истории? Ни за что!» Внезапно я устал ударяться лбом в стенки и мысленно остановился, опустив руки. «В конце концов, я помню многое наизусть, а терять такой шанс из-за каких-то исписанных страниц – непростительная глупость», – решил я, вновь убеждая самого себя. Действовать надо было быстро, пока я не успел передумать.
