Он вскакивает, меня хватает:
– Пойдёшь со мной.
– Куда? – вырываюсь. – Эй, полегче, бешеный! Синячищи будут!
А он пальцы в рот и как свистнет. Тут-то земля и затряслась, словно армагедец вотпрямщаз пришёл…
***
… конечно же опоздал.
Когда мы прибыли к Разрухам, они уже уносились в мутноватую даль. На землетвари. Юдифь поперёк седла и что-то орёт. В лучших традициях вестернов.
И это притом, что мы рванули сразу, как Кора сказала…
А надо было раньше – прям за Юдифью, но я малёк прифигел от их разговора. Теперь только локти кусать.
Чёрт! Черт… чёрт…
…розововолосая выскочила, а ластоногая в лице переменилась.
– Глупая девчонка, она не понимает!
Я тоже не понимал. От слова «совсем». Но очень хотел, знаете ли.
– Мир не спасти, Великому Охранителю плевать на нас. Но можно спастись самим. Не всем. Но можно.
И Тотошка на неё – с обожанием и надеждой, глаза преданные, собачьи, хоть и человеческие, с ресницами.
– Есть один способ. Нужно её вернуть, пока дров не наломала.
– Я верну, ты только что за способ, скажи. Может, и мне подойдёт?
– А ты вообще откуда, любопытный такой?
– От Карпыча, слыхала про него?
По роже вижу, что да. Недаром же у Карпыча на фотке той – только сейчас дошло! – Юдифь была. Наверняка из-за этой девки и пересекались.
– Слыхала, – бурчит и садится на раскладной табурет, тот жалобно ноет под весом и просит пощады. – Он тебя прислал?
– Да, к Тодору, за билетом.
– На «Харон» что ли?
И щурится недобро всеми четырьмя.
– На него, но Тодор не дал.
– А как ему дать, если билет-то у меня, – и как засмеётся, с рокотом, и всё её могучее, складчатое тело – ходуном, как желе. – Ловкий он парень, чего и следовало ждать.
Прям с восхищением.
– Кароч, так, путешественник, верни мне Юдьку-дуру, а я тебе помогу. Валить отсюда надо побыстрее. Спасать в этом мире уже нечего. По рукам?
На том и сошлись, и я сразу рванул. За собако-парнем.
Он как заорёт:
– Я знаю, я знаю где!
И пулей вперед, только задние лапы впереди передних летят. А я ж не спринтер совсем. Три раза его останавливал, за бок хватался, еле дышал. А на холм этот вообще едва залез, думал, сдохну три раза. Но пронесло. Зато их упустил: как землетварь бегает – знаю, не догнать.
– Значит, по следу пойдём.
Слава богу, тут и следопытом не надо быть – колея, как от БелАЗа.
– Я не пойду, – собак головой мотает, уши по щекам бьют, – мне в Разрухи нельзя, строго-настрого. Ужо задаст!
– А если не пойдешь, задам я!
Нависаю: хоть и хилый, но с мальцом управлюсь.
