Росс. Договор надо выполнять. Констанция в своем праве.
Уайльд. О каком праве ты говоришь? О праве на шантаж? «Веди себя так, как я сказала, и ты увидишь своих детей!» Год за годом, в какие бы притоны Ист-энда ни заводила меня жажда приключений, чьи бы жесткие губы ни оскверняли мои в темноте анонимного свидания, я всегда торопился домой, чтобы рассказать своим детям историю про добрую фею или несчастное привидение… Детская — не спальня — была моим домом, Робби. А теперь она манипулирует моими сыновьями, как шахматными фигурами: захочет — двинет вперед, захочет — оставит на месте. И ты признаешь за ней это «право»? Я два года не видел своих детей. В диких джунглях родителя не разлучают с детенышами! Нет, я больше… (Его душит отчаяние).
Росс. Оскар, это война. У нее нет другого оружия. Не давай волю своему негодованию, ни к чему хорошему это не приведет. Только к поражению. К печальному концу.
Уайльд. Моя жизнь уходит в песок… песок, который никак не напьется красного вина. Когда уже Констанция скажет: «Довольно»?
Росс. Когда ты уйдешь от Бози. (Молчание. Свет за окном теряет теплоту, повеяло прохладным вечером). Если ты не уйдешь от Бози, она с тобой разведется.
Уайльд. Уйти от Бози?.. Куда?
Росс. Оскар, договор есть договор.
Уайльд. В договоре написано, что по выходе из тюрьмы я не должен встречаться с теми, кто пользуется сомнительной репутацией.
Росс. Так, и что же?
Уайльд. А то. Лорд Альфред Дуглас не входит в число тех, кто пользуется сомнительной репутацией.
Росс. Ну, знаешь!
Уайльд. С точки зрения закона. Его репутация не была предметом судебного разбирательства.
Росс. Ты это серьезно? Или ты так развлекаешься?
Уайльд. С точки зрения закона, человек, пользующийся сомнительной репутацией, это я. Не он. Бози недолюбливают — это да. Ты первый, Робби. Я и сам, признаюсь, использовал его в обществе в качестве, так сказать, водоотталкивающего средства. Он моментально отваживает разных нежелательных личностей. Готов также признать, что молва сделала его олицетворением всех пороков. Но если я что-то вынес из своих многочисленных тяжб, так это следующее: только суд может признать его человеком с сомнительной репутацией.
Росс. Ты, правда, полагаешь, что это может помочь твоему делу? Что твой аргумент перевесит?
Уайльд(с улыбкой). Почему бы и нет.
Росс(жестко). Оскар, ты ведь отлично знаешь, как он с тобой обошелся.
Уайльд. И как же он со мной обошелся?
Росс. Когда в тюрьме ты заявил, что впредь не желаешь иметь с ним никаких дел, когда ты дал ему понять, что считаешь его причиной своего падения, как он отреагировал на это?
